Читаем Идзуми Сикибу. Собрание стихотворений. Дневник полностью

кими ва кимиТы — это ты,
варэ ва варэ томоя — это я — даже так
хэдатэнэбане стала бы нас разделять,
кокорогокоро ниразве наши сердца (чувства)
араму моно кавамогут существовать отдельно?


Повтор «омоу омои ва», который применил в своем стихотворении принц, поддержан повторами «кими ва кими, варэ ва варэ». Ухватившись за то, что принц разделил слова «варэ» («я») и «кими» («ты»), Идзуми Сикибу использует это как доказательство его холодности и этой холодности противопоставляет свою пылкость.


123. Идзуми Сикибу


таэсикороКогда оборвалась (нить и связь),
таэнэ то омоисия подумала — «пусть себе рвется» —
тама но о нооб этой драгоценной нити,
кими ни ёри матано из-за тебя снова
осимаруру канастало ее жаль.


Слова «тама-но о» («драгоценная нить», «ожерелье») в японской поэзии традиционно символизируют жизнь. В слове «таэру» («рваться» и «прекращаться») скрывается намек на то, что принц перестал к ней приходить. Слова «таэру» и «ёри» (совпадающее по звучанию с глаголом «ёру» — «скручиваться») — ассоциативно связаны с сочетанием «тама-но о» («драгоценная нить»). «Когда ты перестал ко мне ходить, я хотела умереть. Но теперь, когда ты снова нежен со мной, мне жаль умирать» — вот что хочет сказать принцу Идзуми Сикибу.


124. Принц Ацумити


тама но о ноДрагоценная нить
таэн моно ка варазве порвется?
тигириокисиведь (мы) обменялись клятвой,
нака ни кокоро ваи наши сердца
мусубикомэтэкисвязаны крепко.


Посчитав стихотворение Идзуми Сикибу неблагоприятным — дурно желать смерти, — принц берет ее же образы, но толкует их уже в благоприятном смысле, противопоставляя слову «таэру»(«рваться») слово «мусубу» («связывать»), которое тоже является энго к сочетанию «тама-но о».


125. Принц Ацумити


ками ё ёриНачиная с века богов
фурихатэникэрупадал / и стал привычным
юки нарэбаэтот снег,
кёу ва кото ни моно сегодня он особенно
мэдзурасики канаредкостным кажется.


Начиная свое стихотворение словами «ками ё ёри» («начиная с века богов»), принц в который раз доказывает свое умение чутко реагировать на изменения, происходящие в окружающем мире. Такое начало весьма уместно для первого послания, написанного на одиннадцатую луну, потому что именно в это время боги, проведшие всю десятую луну в Идзумо, возвращаются на свои места (см. коммент. к стих. 99), и в столице проводится много синтоистских праздников и церемоний. Слово «фуру» выступает в роли какэкотоба, совмещая значения «выпадать» (о снеге) и «старый», «привычный», «спокон веков имеющийся», в последнем значении оно ассоциативно связано с «ками ё» («век богов»).


126. Идзуми Сикибу


хацуюки то«Вот и первый снег» —
идзурэ но фую мотак говоря, каждой зимой
миру мама нисмотрю на него, а тем временем
мэдзурасигэнакисама-тo я, в которой нет ничего необычного,
ми номи фурицуцувсе старею и старею.


В стихотворении Идзуми Сикибу та же игра слов, что и в стихотворении принца: «фуру» — «идти» о снеге (в этом значении слово является энго к «юки» — «снег») и одновременно «коротать дни», «стареть». Слово «мэдзурасики» («необычный», «редкостный»), употребленное принцем в утвердительной форме и относящееся к «снегу», Идзуми Сикибу поставила в отрицательную форму и отнесла к себе: «снег редкостно прекрасен», а во мне нет ничего «редкостного».


127. Идзуми Сикибу


итоманамиЕсли, не имея досуга,
кими кимасадзу ваты не придешь ко мне,
варэ юкамуя пойду сама,
фумицукуру рамусочинения стихов правила / пути, по которым ходишь,
мити о сирабаяхотелось бы узнать.


Перейти на страницу:

Все книги серии Японская классическая библиотека

Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина
Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина

Это личный дневник дочери аристократа и сановника Сугавара-но Такасуэ написанный ею без малого тысячу лет назад. В нем уместилось почти сорок лет жизни — привязанности и утраты, замужество и дети, придворная служба и паломничество в отдалённые храмы. Можно было бы сказать, что вся её жизнь проходит перед нами в этих мемуарах, но мы не знаем, когда умерла Дочь Такасуэ. Возможно, после окончания дневника (ей уже было за пятьдесят) она удалилась в тихую горную обитель и там окончила дни в молитве, уповая на милость будды Амиды, который на склоне лет явился ей в видении.Дневник «Сарасина никки» рисует образ робкой и нелюдимой мечтательницы, которая «влюблялась в обманы», представляла себя героиней романа, нередко грезила наяву, а сны хранила в памяти не менее бережно, чем впечатления реальной жизни. К счастью, этот одинокий голос не угас в веках, не затерялся в хоре, и по сей день звучит печально, искренне и чисто.

Дочь Сугавара-но Такасуэ , Никки Сарасина

Древневосточная литература / Древние книги

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература
Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги