Йенгангер не дышит

Я нахмурился и глянул на Лирака. Тот спокойно любовался морской гладью.

– То есть, члены команды «Гордого линорма» – утопленники?

Лирак кивнул:

– Да, есть немного.

Хотелось отметить, что «немного утопленником» человек быть никак не может. Но всё-таки пришлось помолчать и задуматься. Почему я не почувствовал и намёка на тень Смерти? Теряю способности? Вряд ли. Значит, пришлось столкнуться нос к носу с чем-то новым и… сильным. Обвести вокруг пальцы опытного Посредника – не так просто.

– А ты?

Лирак потянулся за просоленным кусочком оленины.

– Я – живой, – посмотрел на меня, в глазах заплясали смешинки. – Единственный тут такой, правда.

– То есть, ваш ярл Фьялбъёрн…

– Драуг он, – кивнул Лирак и, заметив моё недоумение, рассмеялся: – Ты что, не знаешь драугов?

– Знаю, – немного запинаясь, произнёс я, – то есть, слышал в детстве о них сказки. Выходит, драуги – реальны?

– Позвать ярла, чтобы ты убедился?

– Нет, спасибо, – я покачал головой, видеть этого хама и драчуна совсем не хотелось.

Лирак пожал плечами:

– Как знаешь. С первого раза, конечно, он… – моряк замолк, подбирая слова.

– Производит впечатление, – хмыкнул я.

– Да! Но потом, знаешь, все привыкают.

– А что, много было этих всех? – в моём вопросе проскользнуло ехидство.

– Достаточно.

Желание расспрашивать далее исчезло само собой. Лирак молча смотрел на волны, у меня же осталось ещё немного вина, поэтому растягивая его, попытался всё разложить по полочкам.

Итак, через храм на скале я попал на корабль. С одной стороны – ничего удивительного. Где же богам иметь двери в свои владения, как не в храмах? С другой… очень сложно поверить. К тому же я никогда о таком не слышал: ни от жрецов, ни от бабки. Но это уже случилось, отвергать нельзя. Дальше. «Гордый линорм» – корабль, построенный явно южными умельцами. Интересно, откуда он появился в наших краях? Разве как торговый, потому что привести сюда флот с южных островов не получится. Пока они доберутся до нужного порта, все уже будут знать, что идут чужие корабли. Слишком тяжелы и неповоротливы суда южан для наших узких рек. Другое дело – море. Но к нему можно добраться либо через эти самые реки, либо, делая огромный крюк и огибая мерикивские земли.

Сделав последний глоток, я бездумно уставился на горлышко кожаной фляги. Это всё хорошо, но команда корабля? Лирак говорит, что они мертвы. Но почему я ничего не чувствую? Ладно, спишем на всемогущество Гунфридра, как-то даже бабушка мне говорила, что боги могут обмануть жизнь и смерть. Может, она имела в виду именно это? Ладно, если Морской Владыка не уничтожит меня на месте за наглость, попытаюсь спросить.

Лирак аккуратно вынул из моих рук флягу и, кряхтя, встал на ноги.

– Сейчас принесу ещё, – сказал он и, не дав возразить, пошёл в каюту.

Я нахмурился. Так, идём дальше. Кстати, каюта… почему меня в неё не пускают? Сказано уже было не один раз, только без объяснений. Я-то не буду соваться туда из желания насолить ярлу, но всё же любопытство утихать не собиралось.

Будто услышав мои мысли, на палубе вновь появился Фьялбъёрн. Уперев руки в бока, он стоял ко мне спиной, видимо, вглядываясь в горизонт. Отвратительный тип: хам, драчун и силой не уступает гардарскому богатырю. Драуг.

От резкого порыва ветра стало зябко, и я поёжился. О драугах только слышал. В сказках они упоминались как утопленники, голова которых превращалась в клубок водорослей. Глядя на Фьялбъёрна, смело можно было отметать эту выдумку. Никаких водорослей. Разве что они вместо мозгом ему. Но будь он дураком – не заслужил бы покровительство Морского владыки. В общем, сказки. В свитках жрецов Гунфридра было записано иное: после того, как утопленник становился драугом, он получал невероятную силу, его тело увеличивалось, а взгляд мог заморозить. И хоть после разговора с Фьялбъёрном я не покрылся коркой льда, ощущения были мерзкими. Убить драуга можно, но только простому человеку с ним не справится. Способа два: сжечь или же закопать в земле. Драуги считались злобными существами, которые давным-давно ушли в море, оставив людям сушу. Ведь так или иначе, люди уходят в море, корабли тонут вместе с сокровищами и становятся добычей свирепых утопленников.

Я хмыкнул. Ушли, да, видимо, не все. Этот явно никуда не собирается.

Скрипнула дверь каюты, вышел Лирак. Фьялбъёрн подозвал его и что-то сказал. Лирак быстро кинул на меня взгляд и, кивнув, снова нырнул в каюту.

Драуг повернулся ко мне. Некоторое время молча смотрел, будто желая разглядеть что-то новое.

– Что смотришь на меня, йенгангер, как на диковинку? – вдруг ударом хлыста обжёг его вопрос.

Утбурды всех мастей, у меня что, на лице написано: «Никогда не видел драугов»?

– Разве один я?

Фьялбъёрн размашистыми шагами приблизился. И хоть я прекрасно понимал, что лучше говорить вежливо – ничего не получалось.

Драуг остановился, правда, ещё бы шаг – и ближе некуда. Его явно забавляло моё поведение: возмущение его грубостью и злость на самого себя.

– Не один, – на губах появилась улыбка, только взгляд остался ледяным, как вершины Къёргарских гор.