Иерей

Осмотрев шишкинскую церковь, которая по размерам и архитектурным замыслам заметно проигрывала романовской и, главной достопримечательностью которой оказался вырезанный из жести архистратиг Божий Михаил, раскинувший свои крылья над местным погостом, Женя, изрядно утомившись, двинулся в обратный путь. Зайдя в назначенный ему для рандеву домик, он обнаружил там Владимира в компании средних лет, ничем не примечательного мужчины. Оба сидели за столом и о чём – то беседовали. Бутылка уже была почти опустошена, да и вид у Владимира был немного «осоловевший». «Да, а ещё обижается, что жалобы пишут» – подумал Женя.

–Знакомься Жень! Семён! – сказал Владимир, указывая на товарища,– местный еврей.

–Присаживайся, выпьешь? – Протянул руку Семён.

–Нет, ворздержусь, пожалуй.

–Ну тогда чаю наливай. Света, где у нас чайник?

Дверь в дом открылась и на пороге появилась женщина, видимо супруга Семёна.

–Чего кричишь. Вон на печке стоит.

–У Вас тут ещё живёт кто,– спросил Евгений

–Да пара стариков, больше и не надо никого, а то все грибы у меня летом оберут, – пошутил Семён, – Вон сосед строился, да уж года три как пропал куда-то.

–Я же говорил, что еврей, – ухмыльнулся Владимир.

Назад возвращались не спеша. Женя шёл чуть поодаль и замечал, что Владимира покачивает.

–А что, Вы так один и служите в храме?– спросил Женя.

–Прислали как – то псаломщика из епархии, да к тому же еврея. Побыл он немного, да я его прогнал. Зачем мне псаломщик, да ещё и еврей.

«Что-то, он про евреев часто говорит», – промелькнула у Жени мысль.

–Отец Владимир, а ты что, антисемит?

–Нет. Евреи принесли миру христианство, но всё равно мне их у себя не надо.

–А дети – то у Вас где, отец Владимир? – не унимался Женя.

–Сын в Смоленске, майор милиции и дочь в Костроме.

Немного помолчав, Владимир сказал:

–Говорил ему, выходи на пенсию и принимай сан священнический. Так он в Курск на повышение готовится, свою службу любит.

Женя понял, что Владимира печалит мысль о том, что на нём прервётся священство

Шурыкиных.

*****************

Как – то в конце лета Женя очутился в столярной мастерской одного из многочисленных костромских частных мебельных предприятий. Скоро должен был родиться первенец, и Женя хлопотал о мебели для детской комнаты.

Хозяина предприятия – типичного костромского делового мужичка звали Юра. Посмотрев на эскиз, который Женя набросал тут же на листке бумаги, он пригласил обсудить детали соглашения за кружкой чаю. Бытовая комната находилась на втором этаже здания мастерской и, когда Женя с Юрой туда поднялись, несколько работников уже расположились за столом. Один из них, нестарый, но тучный мужчина рассказывал о работе на одном из объектов.

–Бочку на той неделе у мужика в «Берлоге» для бани делали. Вот у него, конечно удачно место на дороге стоит, всё время «водилы» отдыхают.

–«Берлога», которая в Калинках, – полюбопытствовал Женя.

–Да,– ответил рассказчик, оценивающе взглянув на Женю. – Там ещё медведь из дерева вырезан. Петрович наш ваял.

–Знакомые места что ли? – присоединился к разговору Юра.

–У меня дом в Калинках,– ответил Женя.

–А у меня жена оттуда. Вы значит с ней земляки.

–Значит да.

После выяснения подробностей и мелочей, которые всегда сопутствуют таким совпадениям, разговор межу мужчинами принял более доверительную окраску.

–А мы недавно в тамошнем храме племянника крестили, батюшка там пошутить любит. Вобщем, когда всё это потом «обмывали», зуб ему выбили.

«Вот народ», – подумал Женя,– «На священника руку подняли. Кощунство какое».

В самом деле, отец Владимир иногда отпускал обидные шутки. Особенно часто обзывая местных жителей татарами и поминая трёхсотлетнее иго и прочие исторические нюансы.

–Так служил бы в Архангельске, отец Владимир сказал однажды Женя. – Там татар нет, все русские.

–Ноги стали опухать, не по климату мне там оказалось, вот по просьбе митрополита и перевели сюда, – ответил Владимир. – Раньше – то я в Грузию всегда отдыхать ездил, на своей «Волге» прямо из Архангельска по кавказской военной дороге, всё побережье там изъездил. Приедешь обратно, вроде и ничего, а потом снова начинаешь ногами мучаться. А здесь отпустило, да и привык. Теперь только в Краснодар к родне езжу, да к Исидору на благословение. Хорошо там, в сентябре, школьники уедут, пляжи пустые.

Женя припомнил «Волгу». Видел как – то Владимира на ней, когда с родителями приезжал к деду. Тогда поговаривали, что иерей «таксует» в Костроме по ночам. « Так ведь чего не наговорят, особенно женщины»,– подумал Женя: «Вот и Ксюша моя говорит, что он из ФСБ. Тоже мне щит и меч разглядела».

–Духовный отец – то тебя поддерживает, пошутил Женя.

–Вот, новое облачение выдал.

Владимир показал вышитый по пологу диковинными птицами и цветами подризник, и искусно выделанную фелонь.

–А денег однако не даёт,– хитро усмехнулся Владимир.

На Покров крестили первенца. Девочку, с голубыми глазами на половину лица. После того как малютка Причастилась Светлых Христовых тайн отец Владимир рассмеявшись сказал:

–Сразу видно, русский человек.

*********************