Иероглиф «Измена»

Сон увлек императора, закружил в своем пестром несбыточном царстве. Снилось императору, что идет он в одиночестве по берегу моря и накатывающие волны нежно касаются его босых ног. Император идет и видит, что по правую руку от него простирается море, сияющее, словно россыпи изумрудов и бирюзы, а по левую руку — возвышаются величавые горы, поросшие бамбуком и алым мискантом. Где-то вдали возникает и затихает звон одинокого колокола — он зовет, но не настойчиво, а робко, будто невзначай. Во сне дороги наши не то что въяве. Император прошел совсем немного по морскому берегу и тут увидел, что перед ним на границе моря и гор стоит изящный чайный павильон. Подойдя поближе, государь увидел, что резные столбы, поддерживающие крышу павильона, увиты алыми шнурами, к которым прицеплены сотни серебряных колокольчиков, и эти колокольчики звенят от малейшего дуновения ветра. А колокольчикам в вышине вторят большие белые чайки…

Над приотворенными дверями висел большой золотой колокол — он-то и звенел так нежно, он-то и звал императора. Жэнь-дин, ощущая в сердце странную робость, вошел в павильон, отодвинув створку двери.

Оказалось, что внутри чайного павильона не комнаты со столиками, а сад — сад цветущих персиковых и сливовых деревьев. Легкие розовато-красные лепестки кружились в воздухе, медленно опадали, устилали пол ароматным ковром… Император замер, любуясь этой совершенной красотой. Ведь он был молод, а в молодости любая красота тревожит, бередит сердце, заставляя его неровно стучать и замирать отчего-то.

Неожиданно ветви персиковых деревьев качнулись, осыпая все вокруг новым дождем из лепестков, и император увидел, как к нему кто-то идет. Жэнь-дин всмотрелся пристальнее, и сердце его забилось так сильно, что, казалось, выскочит из груди. Потому что навстречу ему шла девушка, прекрасней которой не было и не могло быть в целой вселенной! Ее лицо нежностью напоминало полураспустившийся бутон пиона, стройный стан окутывали легкие светлые шелка, а крохотные ступни украшали сверкающие серебряные туфельки. Девушка подошла к императору и поклонилась. Тот понял, что краснеет от смущения.

— Кто ты, прекрасная дева? — спросил Жэнь-дин, понимая, что голос едва повинуется ему.

Девушка улыбнулась легкой, едва уловимой улыбкой и снова поклонилась.

— Приветствую тебя, чужеземец, — певучим голосом проговорила она. — Судя по твоему говору, ты выходец из Яшмовой Империи, а судя по одежде — человек высокого положения.

— Да, это так, — кивнул Жэнь-дин, отчего-то ощущая нетерпение. — Я император Яшмовой Империи, но это неважно. Скажи мне, как твое имя, прекрасная дева?

— О государь. — Теперь девушка смотрела на него с печалью, а ее легкие пальцы перебирали и теребили планки голубого шелкового веера. — О государь, не прогневайся, но я не могу назвать тебе своего имени.

— Отчего же?! — воскликнул Жэнь-дин.

— Оттого, — грустно сказала девушка, — что у меня его нет.

— У тебя нет имени? — изумился государь Жэнь-дин.

— Да, — кивнула девушка. — Я живу здесь одна, а привезли меня сюда малым ребенком. Феи моря и гор вырастили меня, учили своим чудесам, но феи не могут давать человеку имени, ведь, если феи нарекут человека именем, он никогда не вернется к себе подобным. А я мечтаю вернуться в мир людей!

— Как же ты попала сюда, прекрасная дева? Помнишь ли ты своих родителей?

— Нет, мне неизвестно, кто мои родители. И кто привез меня сюда, я тоже не знаю. Помню лишь, что они часто упоминали Вечно Печальную Государыню, а кто это — мне неведомо. Я спрашивала у фей, кто я и какое будущее ожидает меня, но феи не любят таких расспросов, потому я перестала спрашивать. Мне кажется, я живу в этом саду много-много лет и деревья здесь не перестают цвести, хотя их цветение не приносит мне радости, а только печаль.

— А хочешь, — воодушевился император, — хочешь, я увезу тебя отсюда? Увезу в свою страну! Ты увидишь — она прекрасна и достойна тебя!

— Но что я буду делать в вашей стране, государь?

— Ты станешь моей женою и императрицей Яшмовой Империи…

— Вы хотите сделать меня своей женою, государь? — переспросила девушка, отчего-то побледнев.

— Это стало моим единственным желанием с того мига, как я увидел тебя, — пылко ответил император Жэнь-дин. — До сих пор я не видел достойнейшей и прекраснейшей девы, которая смогла бы делить со мной престол Пренебесного Селения. Но ты, о дивная безымянная красавица, поразила мое сердце… Сжалься, не отвечай отказом! Все богатства мира я положу к твоим ногам!

— Богатства — прах и тлен, — ответила девушка. — Одно лишь ценно — искренне любящее сердце. О государь! Если вы действительно имеете сердечное расположение ко мне и правдиво ваше желание сделать меня своей женой, вам придется пройти три испытания, чтобы доказать это.

— Я готов, — просто ответил император Жэнь-дин.

— Иного ответа я страшилась услышать, — кивнула девушка. Дивные глаза ее сияли нежностью. — Идемте, государь.