Иероглиф «Измена»

Тжонг плотно увязал лоскут со смесью, получилось нечто вроде шарика с выступившими по шелку зеленоватыми каплями. И этим шариком вор-лекарь принялся осторожно протирать лицо императора, несколько капель он выдавил на бескровные губы Жэнь-дина. В этот миг император раскрыл рот, вдыхая, и жидкость попала ему в рот.

— Все, — сказал Тжонг. — Остается только ждать.

— Чего ждать? — спросила Юйлин.

— Того, что он очнется от своего смертного сна.

Ждали они недолго. Император закашлялся, глубже задышал и вдруг открыл глаза. Тжонг поклонился ему:

— С возвращением к жизни, ваше величество! Вы были на пороге смерти, но мы не позволили вам умереть.

— Кто вы? — прошептал император.

— Государь, вы еще слишком слабы, чтобы говорить. Поверьте нам, мы ваши преданные слуги и клянемся солнечным диском в том, что не причиним вам никакого зла. Я лишь смиренный и недостойный лекарь, постигший связи светлого и темного и потому умеющий готовить оживляющие лекарства. Но лечение пройдет куда лучше, если я буду знать причину недуга, постигшего вас, о государь! Не отвечайте мне словами, лишь кивните своей венценосной главою: в том, что вы занемогли, повинна женщина?

Жэнь-дин кивнул, и даже в бледном свете фонарей было заметно, как он покраснел.

— Прекрасная молодая женщина, — продолжал Тжонг. — Государь, вы болеете оттого, что не встретили ее наяву?

— О да, — прошептал Жэнь-дин.

— Вы встречали ее лишь во сне?

— Да, — кивнул Жэнь-дин.

— И после этого сна вы ослабели и расстроили все ваши пять органов и пять чувств?

— Да, — повторил император.

— Назвала ли эта дева вам свое имя?

— У нее нет имени, — с трудом выговорил император и попытался привстать. Юйлин, трепеща, поправила императору подушки. Жэнь-дин с благодарностью взглянул на нее. — Она… воспитанница фей. Она… не в этом мире.

— Вот о какой деве снов толковал монах, которому явилась богиня Саванму! — благоговейно прошептала Юйлин. — Все сходится!

Меж тем Медноволосый Тжонг говорил:

— Прошу вас, ваше величество, теперь молчите ибо вам вредно разговаривать. Я понял, о ком вы говорите. Я знаю, кто возлюбленная вашего величества. Более того, я знаю, как перевести ее из мира снов в наш мир и сделать ее вашей спутницей, государь!

— Сделай это! — шепотом вскричал император, и в глазах его засверкал огонь. Но эта вспышка отняла много сил, и Жэнь-дин снова повалился на подушки. — Все что угодно я отдам за нее…

— Не нужно никакой награды, ваше величество, — с достоинством ответил Тжонг. — Ибо в том, чтобы привести вам эту деву, я не вижу никакого труда. Я могу проникнуть в тот мир хоть сейчас, и еще до исхода этой ночи вы обретете свою возлюбленную! Угодно ли вам, государь, чтобы я так поступил?

— Да, да! О, поспеши! Умоляю!

— Готов служить вашему величеству и отправляюсь немедленно, — сказал Тжонг. — С вами же пока побудет мой помощник. Позвольте ему отирать вам лицо, государь, ибо это еще больше придаст вам сил.

— Хорошо, — кивнул Жэнь-дин. — Я назначаю твоего помощника моим главным умывалыциком, а тебя, о лекарь, главным…

— Мне не надо чинов и званий, — ответил Тжонг. — Я служу вашему величеству ради спасения Яшмовой Империи. Я поспешу!

И с этими словами Медноволосый Тжонг исчез, как будто его и не было.

Юйлин осталась наедине с императором. Поначалу ей было не по себе, но когда она увидела, что лицо государя вновь бледнеет, то не испугалась, а со всей тщательностью протерла влажным целебным шариком царственный лик. Так она делала не раз и не два, и императору становилось легче. Он даже спросил:

— Как зовут тебя?

— Юйлин, ваше величество.

— Не давай мне снова провалиться в черный сон, Юйлин… Юйлин… Какое забавное имя — и мужское, и женское… Да оботри мне снова лицо, а то перед глазами все плывет…

Юйлин повиновалось. Время шло. Девушке казалось, что она провела у постели императора целую вечность; она боялась, что вот-вот наступит утро, проснутся евнухи или появится дневная стража и обнаружит ее здесь! А Тжонга все нет и нет, что же делать тогда, если он не вернется?!

И тут произошло настоящее чудо. Опочивальню императора осиял яркий свет, и Юйлин, отодвинув прикроватные занавеси, увидела, что в этом свете стоят Медноволосый Тжонг и девушка в наряде дивной красоты, с полупрозрачным покрывалом на голове, закрывающим часть лица.

— Это она! — прошептал император и так и впился глазами в девушку. Лицо его сияло.

— Это она, — подтвердил и Тжонг. — Но не позволяйте вашему сердцу биться слишком сильно, государь, вы еще слабы…

— Неправда, я силен и здоров! — воскликнул Жэнь-дин, не отрывая глаз от девушки. А та убрала с лица покрывало, приблизилась к постели императора и встала на колени:

— Простите меня, великий государь, за то, что я стала невольной причиной тяжкой вашей болезни! Я ждала вас в плену у моих воспитательниц-фей и не знала, почему вы не приходите за мною, ведь мы соединены на Небесах… Теперь же я поняла, что, причиной тому была болезнь. О государь! Умоляю вас крепиться и не давать болезни ходу, ибо от вашей божественной жизни зависит жизнь Великой Империи.