Иероним

– Не скажите, ваша светлость! Мы с детства приучены к виду смерти. Думаете, в первый раз на нашу деревню напали? Я еще не такое видела… И не убили бы нас, попользовались бы да и продали в городе. Купил бы какой-нибудь староста, и дальше бы жили… Разбойники ищут наживу. Я знаю, меня продавали…

– Что, и остальных тоже?

– Нет, ваша светлость. В их деревне я была чужой, рабыней.

– И много таких, как ты? Рабов?

– Да, много. Захватывают в плен, продают. Если повезет, раба выкупают, и потом он отрабатывает. Плохо, если попадешь в город, там нравы… – Эльза грустно замолкла.

– И кто управляет землями?

– Всяк по-разному. Знаю лишь одно – наша деревня стояла на вольных землях, платили дань ярлу Тумару из Ширгана. Лет сто назад открылся перевал Семи Ветров, и оттуда пришли северные кочевые племена. Сначала вырезали всех на большой равнине, захватили город Ширган да и осели. Стали практически не кочевыми. Есть и которые кочуют по равнине, но сила их невелика. Остальные теперь городское население. Я тоже смешанной крови, местных и кочевых. Сил у племен не осталось завоевать герцогство, да и местным баронам и виконтам не хватает мощи отбить у них завоеванное. Так и живут, нападая друг на друга.

– Вечная война. А император почему не объединил земли?

– Пробовал. Посылал новых герцогов, но никто так и не добрался до замка. Путешествовать очень опасно, нужно много сильных воинов. Здесь каждый за себя.

– Спасибо, Эльза, иди поспи. Завтра будет трудный день.

– Как скажет господин, – склонила голову девчонка.

По белоснежным плечам рассыпались рыжие волосы, и тут же, зарываясь среди прядей, затеяли игру сполохи костра.

Определенно красива. Можно сказать – очень красива.

Удаляясь в сторону шатра, стройная фигура призывно покачивала бедрами, хотя в мужских штанах это смотрелось довольно комично. Костер, прощаясь, гладил силуэт пляшущим светом. Звезды весело подмигивали на черном небосводе, из-за гор, хитро прищурившись, выглядывала белоснежная луна.

Раньше я был далеко не пуританином и имел опыт общения с женским полом, но заводить интрижку не хотелось, нужно побольше узнать об этом мире, чтобы не влипнуть в ненужную ситуацию.

Я долго сидел у костра, размышляя о разговоре с Эльзой. Пламя жадно лизало сухие ветки, довольно попыхивая жаром.

Судя по всему, путь во владения будет не из легких. Интересно, что расскажет Адольф, когда вернется?

Горная ночь опускала звездное покрывало на вершины. Воздух прозрачен и звеняще свеж. Весна в горах ощущается по-другому. Ночи холодные и морозные, а дни жаркие и знойные. Крадущимся вором занимал низины белесый туман. Неугомонная река гасила ночные звуки приглушенным грохотом. В поисках решения проблем копошились назойливые мысли.

Одно понял точно – нужно постараться обучить небольшое войско. Хотя бы чтобы не путались под ногами.

Решив немного развеять потихоньку окутывавшее меня сонное состояние, я отправился прогуляться по лагерю. Луна вошла в полную силу, бледновато осветив землю и изогнув затаившиеся тени. Подувший холодный ветерок сметал с травы туман, загоняя в ущелье. Неугомонный костер продолжал веселиться, ведя непрерывный бой с наступающей тьмой. Все обитатели, кроме Эльзы, зарывшись с головой в шкуры, мирно и безмятежно посапывают. Рыжая, на правах сержанта и приближенного слуги, залезла в шатер. Заходить в манящую глубь палатки не хотелось. Подмерзшая трава вкусно хрустела под ногами. Тропинка, петляя змеей, привела к ворчливой реке.

Я застыл на берегу, созерцая завораживающую картину. Разорванные неугомонным ветром хлопья тумана сиротливо жались друг к другу. Луна искусно выткала бледное покрывало света, окутав корявый лес. Прохлада несущегося потока обдавала лицо, срывая остатки сонливости, разгоняя тяготившие думы.

Самое время воспользоваться советом Адольфа и попрактиковаться с новыми чувствами, пока никто не видит. Попытался расслабиться, вспомнить великолепные ощущения и обостренность чувств. Удалось с большей легкостью, чем раньше, и ночь распахнула объятия, обнажив тайны, наполнившись каскадом запахов и невероятной гаммой звуков. Глаза резанули краски окружающей обстановки. Мозг со скоростью вычислительной машины старался приспособиться к увеличившемуся потоку информации. Резко нахлынувшая ноющая боль в висках и затылке быстро прошла, не мешая наслаждаться преобразившимся миром. Зрение, слух, обоняние, обострившись до предела, раскрашивали реальность невероятным количеством подробностей. Адаптировавшийся мозг дополнял картину действительности, раздробляя поток информации на яркие нити. Ноздри трепетно и чутко уловили в переплетении запахов специфическую тончайшую ниточку, живо отделив от густо переплетенного потока. Мозг четко обрисовал затаенную угрозу и силу. Адреналин ударил по венам. Запах дикого грозного зверя-охотника сквозил неприкрытой агрессией и будоражил кровь азартом.

12