Иерусалим

Все сарацины смотрели на Раннульфа, и под этими взглядами он остро сознавал, насколько непригляден его вид — вытертая на сгибах куртка, спутанная, нестриженая борода. Он видел, что люди, окружавшие султана, глазеют на него, прикрывая рукой усмешку. Султан, однако, вдруг потерял к нему всякий интерес. Быть может, он забыл, что случилось при Рамлехе. Кивком он велел Триполи продолжать, и вскоре христиан пропустили во дворец и развели по отведённым им покоям.

   — Здесь прекрасно, — сказал Стефан, неспешно прохаживаясь по залитой солнцем комнате. Под ногами у него лежал сливочного цвета ковёр с золотисто-зелёной каймой. Протянув руку, он коснулся кончиками пальцев стола — инкрустированное дерево, отполированное до золотого блеска. — Просто прекрасно.

За дворцовыми стенами зеленели сады и парки; сарацины провели рыцарей к лимонной роще, усыпанной зреющими плодами. Там, в стороне от других дворцовых построек, стоял дом из белого камня, с тремя большими комнатами и балконом, выходившим на лимонную рощицу.

По сравнению с этими тремя комнатами даже королевский зал в иерусалимской цитадели смахивал на псарню. Просторные, они полнились светом и всё же оставались тенистыми и прохладными; на окнах стояли резные заслонки из белого камня, и солнце, проникая в их изгибы, становилось кружевными тенями по стенам. Когда ветер шевелил ветвями лимонных деревьев, тени принимались плясать. По углам комнат стояли в кадках растения, похожие на зелёные фонтаны. На столе играла солнечными бликами россыпь агатов и карбункулов. Стефан отыскал взглядом слугу Али, который стоял у двери рядом с Раннульфом.

   — Прекрасно, — вновь повторил он.

И на миг прикрыл глаза. Он не может, не должен позволять себе такие мысли. Медведь и Фелкс бродили по комнатам, хватаясь за всё подряд, словно неотёсанные мужланы. Медведь увидел россыпь драгоценных камней на столе и с воплем устремился к ним. Стефан подошёл к Раннульфу, который разговаривал с красавцем слугой.

   — Где наши кони? — спрашивал Раннульф.

   — Мы позаботимся о ваших конях, — отвечал Али. — Они вам здесь не понадобятся. — Он повернулся, подняв руку, и в дверь гуськом вошли другие слуги, каждый нёс корзину или кувшин. Рот Стефана вдруг наполнился обильной слюной; он вдыхал аромат жареного мяса, лука и свежевыпеченного хлеба.

Рядом с ним вновь заговорил Раннульф:

   — Я бы хотел прогуляться по Дамаску. Судя по тому, что я видел до сих пор, это красивый и весьма интересный город.

Али поклонился, вернее, опустил глаза, но не голову; как все сарацины, он явно считал, что тамплиеры немногим лучше простых крестьян.

   — Я спрошу об этом, но сомневаюсь, что ты получишь разрешение. Ты же сам видел, когда ехал сюда, как толпа едва не разорвала вас на куски. Ради вашей же безопасности всем вам лучше не выходить за стены дворца.

Али был высок и гибок, с живым красивым лицом, высокими скулами и полным чувственным ртом. С той минуты, когда на дороге сарацин присоединился к ним, Стефан молча восторгался этим ртом. Сейчас слуга перехватил его взгляд и одарил его быстрой улыбкой.

   — Что ж, ладно, — сказал Раннульф. — Можем ли мы свободно ходить по дворцу?

Али чуть заметно склонил голову:

   — Пожалуй, для вас же будет лучше просто оставаться в этом доме. Мы снабдим вас всем необходимым. Завтра султан примет вас как гостей на обеде, который, я уверен, покажется вам настоящим пиром. — Он с лёгким злорадством принюхался, втягивая ноздрями неприятный запах, исходивший от Раннульфа. — Мы доставим вам приличествующую одежду.

Из соседней комнаты вышел Фелкс.

   — Святой, — сказал он, — здесь нет колоколов.

   — Знаю, — ответил Раннульф и ткнул большим пальцем в Стефана. — Поди в соседнюю комнату, выгони оттуда этих рабов — нам нужно отслужить вечерню. — Повернувшись к Али, он прибавил: — Убирайся. Мы сейчас заняты. Я позову тебя, когда понадобишься.

По пути в соседнюю комнату, где слуги накрывали на стол, Стефан оглянулся на Али и увидел как тот передёрнулся от резкого, повелительного тона рыцаря. Это не слуга, подумал Стефан, определённо не слуга. Он вошёл в комнату и выставил оттуда слуг, а потом в передней комнате, вместе с другими тамплиерами, преклонил колени и помолился.

ГЛАВА 17

— Им нужно перемирие, — сказал Тураншах, — это несомненно. Мы легко добьёмся от них того, чего хотим. Триполи поможет нам, как помогал всегда. Мы должны как следует обласкать его, но не спускать с него глаз. Священник, думается мне, нам не опасен. Он так измождён самим путешествием, что проспит все переговоры.

Султан кивнул. После встречи с франками он удалился в свои покои, чтобы хоть немного отдохнуть. Весь день он выслушивал вначале посланцев из Мосула, где вспыхнуло восстание против его власти, затем посланцев из Багдада, калиф которого возражал против его планов, как управиться с Мосулом; переговоры с франками были лишь одной из многих трудностей, с которыми ему предстояло сражаться.