Иерусалимская история

13. Когда же он достиг Турбезеля{769}, таким гостям был оказан самый радушный прием. Радовалась его жена{770}, ликовали все его домочадцы. И нет причин подвергать сомнению наши сведения о том, какой радостью были охвачены все, сколько в этом ликовании было пролито слез и сколько вырвалось вздохов. Крестьянин же за свою отзывчивость тотчас обрел достойное возмещение: вместо одной повозки быков он получил две.

14. Но поскольку было не самое подходящее [время], чтобы надолго задерживаться здесь, граф немедля отбыл в Антиохию{771}, а оттуда в Иерусалим{772}. Вознеся Богу должную хвалу за его милости, он пожертвовал две пары оков, привезенные им с собой, и благочестиво подвесил их на горе Кальвария{773} в память о своем пленении и во славу своего освобождения. Одни из них были железными, другие — серебряными.

15. Через три дня граф выступил из Иерусалима, следуя за крестом Господним, который уже был доставлен в Триполи. Иерусалимское войско вместе с крестом намеревалось отправиться к Харпуту, замку Балака, где король и многие его люди стойко держались, но уже не в темнице, а в замке.

16. Да будет благословен Господь мироздания, который волю свою и власть таким вот образом размеряет; и когда Ему угодно, низвергает сильного с вершины и поднимает из пыли слабого. Еще утром повелевал Балдуин, вечером прислуживал, словно раб; то же случилось и с Жосленом. Из чего ясно следует, что нет в этом мире ничего определенного, ничего постоянного и ничто не даруется надолго. Посему вожделеть земного не есть благо, но всегда необходимо иметь сердце, обращенное к Богу. И не будем же мы полагаться на преходящее, дабы не лишиться вечного.

17. Сейчас, как я полагаю, шестьдесят пять лет мне уж минуло,
И никогда я не видел, чтобы король в тюрьме содержался, как этот.
Что означает сие, мне неведомо, Богу одному лишь известно.

Глава 25 О походе иерусалимлян и о том, как король Балдуин был вновь захвачен в плен

1. Когда иерусалимляне направлялись в условленное место, у Антиохии к ним присоединились триполитанцы и антиохийцы. Однако, после того как они достигли Турбезеля, им сообщили, что король и замок под названием Харран, в котором тот был заперт{774}, вновь захвачены{775}. Узнав об этом, иерусалимляне изменили план; и тотчас было велено объявить о возвращении.

2. Жаждая для себя какой-либо наживы, они по сигналу труб повернули к городу Алеппо{776}. Мужественно отразив у стен города тех, кто выступил им навстречу, они разорили и разрушили все, что нашли снаружи. Они задержались здесь на четыре дня, но больше ничего не добились. Тогда было решено возвращаться домой, поскольку все были измучены нехваткой провизии. Граф Жослен остался в пределах Антиохии{777}.

3. Когда [иерусалимляне] добрались до Птолемаиды, то, прежде чем об этом узнали проживавшие по соседству сарацины, они внезапно переправились через Иордан. Пройдя через эту область, которая граничит с горой Галаад и Аравией, [иерусалимляне] захватили сарацин обоих полов и множество скота и с бесконечной вереницей верблюдов и овец, а также детей и взрослых вернулись в ближайшую к ним Тивериаду. После этого, разделив между собой добычу, согласно обычаю, они прибыли в Иерусалим и поместили на свое место доставленный крест Господень.

4. Теперь же надлежит вернуться к тому, что я пропустил.

Глава 26 О том, как Балак осадил короля и вновь поместил его под стражу

1. Когда Балак узнал, что случилось в Харпуте и каким образом граф Жослен бежал из заточения, он, не откладывая, спешно отправился туда. Обратившись к королю с ласковой речью, он убеждал его, чтобы тот сдал ему замок на следующих условиях: [Балак] передаст ему выбранных заложников и дозволит мирно уйти отсюда, а также велит в безопасности проводить его до Эдессы или Антиохии. В противном же случае исход будет более печальным, либо для одного из них, либо для обоих.

2. Поскольку король не захотел принять эти условия, то Балак, придя в бешенство, пригрозил силой захватить и короля, и замок, и без колебаний отомстить своим врагам. Он тотчас велел сделать в скале, на которой располагался замок, подкоп, подперев этот туннель сваями, принести туда дров и развести огонь. После того как опоры прогорели, этот участок резко просел, вследствие чего одна башня, ближе всего располагавшаяся к разведенному огню, обрушилась с сильным грохотом.