Иерусалимская история

1. В год от Рождества Спасителя мира 1125-й, в 3-й индикт, когда иерусалимский король со своими людьми уже пятый месяц безуспешно осаждал город Алеппо, турки, как это за ними водится, не бездействовали, но, переправившись через великую райскую реку Евфрат{871}, самым спешным образом отправились к указанному городу, дабы снять осаду, которую наши люди вели уже столь продолжительное время. [Турки] опасались, что если как можно скорее не явятся туда, то [город] будет захвачен в самое ближайшее время{872}.

2. У них было 7 тысяч всадников и около 4 тысяч нагруженных зерном и провизией верблюдов. И поскольку наши не смогли противостоять им, то были вынуждены отступить и на следующий день{873} отправиться к ближайшей крепости под названием Кереф{874}.

3. Часть турок, преследовавших наших некоторое время, потеряла двоих самых доблестных воинов, которые были сброшены с коней и убиты; мы же лишились одного пехотинца, а также шести палаток.

4. [Турки] прибыли за четыре дня до февральских календ{875}. И поскольку появились они внезапно, ночью, то застали нас врасплох и легко привели в замешательство.

5. Сие столь ничтожно, чтобы говорить об этом, презренно — чтобы знать, утомительно — чтобы пересказывать, и постыдно — чтобы слушать. Но в отношении того, о чем рассказываю, я не уклоняюсь от правды. Что же еще? Кто воспротивится воле Божьей? Верно изречение одного мудреца: «То, что [скрыто во мраке] будущего, не может сражаться и не дает победить себя». Посему все случившееся было истинным будущим, ибо никто не знал его наперед. А если бы сие было известно, то оно не могло бы быть будущим, поскольку от ведения сего оно против воли обратилось бы в ничто. Ведь если бы кто-то знал об этом заранее, то не допустил бы, чтобы дело вышло подобным образом.

6. После этого король ушел в Антиохию, а вместе с ним и Жослен. Заложники же, коих он, когда освобождался от оков, передал вместо себя, не были ни возвращены, ни выкуплены{876}. Итак, все иерусалимляне и жители Триполи вернулись к себе.

7. Является же Божий промысел тому, кого человеческая доблесть делает более удачливым, ибо неугодно [Господу], чтобы тот еще больше возвысился. По заслугам же терзает Бог злонравных, дабы недолго наслаждались они благополучием.

8. Кто же другой, как не Бог — податель благ и истребитель зла, управитель и исцелитель умов, — созерцанием с выси небесной обозревает и устраивает все? Совсем недавно Он милостиво передал нам, христианам, Тир — этот столь могучий и славнейший город, и отобрал его у прежних владельцев. Ныне же угодно было Ему убрать свою длань.

9. Пожалуй, Он сохранил свой виноградник для наиболее верных землепашцев, которые желали и смогли бы вернуть Ему в надлежащее время богатый урожай. Однако чем больше человек имеет, тем к меньшему он стремится, и вот уже не возносит он подателю благ благодарности, кои должен. И воистину, когда [люди] обманывают Бога в том, что обещают в молитвах, то они обманывают сами себя.

Глава 40 О том, как король был с радостью встречен в Иерусалиме

1. После того как король, будучи закованным в цепи, почти два года жестоко удерживался в плену язычниками, он наконец вернулся в свой Иерусалим. За три дня до апрельских нон мы все встретили его торжественной процессией{877}. Король задержался при нас лишь ненадолго и был вынужден спешно вернуться в Антиохию. Турки, среди которых самым могущественным был Борсеквин{878} (с ним было 6 тысяч рыцарей), уже разоряли тамошнюю округу.

Глава 41 О том, как венецианцы, возвращаясь к себе, разорили острова императора

1. Тогда нам стало известно, что венецианцы, возвращаясь после взятия Тира к себе, жестоко разорили острова императора, мимо которых следовали, а именно — Родос, Метони, Самос и Хиос. Они порушили стены, прискорбно захватили в плен юношей и девушек и увезли с собой большое количество разной монеты. И хотя, узнав об этом, мы были не в силах что-либо исправить, но в глубине души искренне горевали о случившемся.

2. В то время обе стороны — и венецианцы, и император — жестоко враждовали друг с другом. И были они врагами. «Горе миру от соблазнов! Горе и тем, от кого эти соблазны исходят!»{879} Если в том вина императора, значит, правит он дурно; если же венецианцев — то наживают они себе проклятие.

3. От гордыни происходят все прегрешения. Разве не гордыня обуревает человека, когда он совершает то, что возбраняет Бог? У венецианцев был повод для отмщения, однако у императора, как он утверждал, была более справедливая [причина], чтобы защищаться. А ведь между ними стоят невинные и оплачивают обиды, к коим непричастны, и гибнут несправедливо.