Иезуит

В личной переписке Стефанио, как умел, поддерживал профессора. В последнем письме, которое он получил от Галилея, тот писал:

«Я горд тем, что могу назвать себя философом. Ведь философы как орлы — парят высоко, встречаются редко, в то время как галки летают стаями, оглашают небо пронзительными криками, галдят и гадят на землю».

Во время очередного визита в Рим Стефанио неожиданно встретил в Квиринальском дворце Роберто Бантини.

— Филин, — бросился к нему Стефанио и тут заметил, что старый друг облачен с кардинальские одежды. Епископ встал в изумлении, как вкопанный.

— Да-да, — улыбнулся Роберто, — теперь я кардинал и живу здесь, в Риме.

— Поздравляю, — искренне сказал Стефанио. Конечно, он чувствовал некоторую досаду, что Бантини его опередил, но в самом деле был рад за друга. — Странно, что я об этом не слышал.

— Действительно странно. Где ты остановился?

— У кардинала Дэти.

— А почему не у Марио? Я слышал, он женился…

— Не хочу мешать молодым, — засмеялся Стефанио.

— Что ж, в следующий раз прошу ко мне.

— Ну, раз ты теперь в Риме, то, конечно, мимо не проеду.

«Дорогой мой Андреа, пишет вам несчастный брат Сиро. Я по-прежнему живу в Мантуе с несколькими слугами, и положение мое незавидно. Впрочем, я взялся за перо не для того, чтобы огорчать вас подробностями своего существования. Мне необходимо рассказать вам удивительную историю.

До недавнего времени у меня был повар-китаец по имени Ли Чу. Когда-то он работал на герцога Модены и Реджио Франческо д'Эсте, но незадолго до свадьбы моего сына Камилло вышеупомянутый герцог проиграл мне в ломбер и вместо денег отдал своего повара. Это было выгодное приобретение, так как стряпал китаец и в самом деле прекрасно.

Несколько дней назад Ли Чу умер. Поскольку он давным-давно принял католичество, то, как положено, перед смертью исповедовался. Я послал ему моего личного священника, отца Игнасио. Этот человек предан мне телом и душой, и потому пошел на большой грех — выдал тайну исповеди.

Итак, Ли Чу рассказал, что перед отъездом на свадьбу герцог вызвал его и за большое вознаграждение предложил перейти на службу ко мне, поставив одно условие: Ли Чу должен был все время до венчания и после него добавлять в блюда моего сына какие-то специальные травы, которые вызывают мужское бессилие.

Теперь вы понимаете? Мой Камилло был опозорен, его вынудили признать свою несостоятельность в любовном вопросе и подписать об этом бумагу, уж не говоря о том, что наше семейство лишилось такой выгодной родни, как Винчини. И все это — дело рук Франческо д'Эсте! Он предпринял это, вероятно, ради того, чтобы не допустить усиления нашего княжества.

Мне, дорогой Андреа, теперь нужен ваш совет. Я чувствую необходимость расквитаться с проклятым герцогом, но как это сделать? Как и отец Игнасио, я связан по рукам и ногам тайной исповеди. Кроме того, никаких доказательств у нас нет. Возможно, вам удастся использовать эту информацию или вы найдете способ, как я мог бы ее употребить. В любом случае, напишите, что вы об этом думаете, и что мы могли бы предпринять.

Любящий вас брат Сиро Кальво да Корреджо (увы, теперь я даже не имею права подписываться этим именем)».

Письмо выпало из рук Андреа. Так вот из-за чего расстроился брак! Вот почему они потерял поддержку семейства Винчини, вот почему епископ Треви сейчас Надьо, а не он, Андреа! Проклятый герцог!

Поразмыслив, он сел за ответ и попросил брата немедленно прислать отца Игнасио в Рим.

В преддверии приезда отца Игнасио Андреа встретился с главой Священной Конгрегации Римской и Вселенской Инквизиции Антонио Барберини, младшим братом Папы.

— Меня терзает проблема, которую я не в силах разрешить, Ваше Высокопреосвященство.

— Что же это, отец Андреа? — участливо спросил кардинал.

— Мне стало известно, что некоему священнику на исповеди рассказали об ошибке, в результате которой одна знатная дама живет в блуде с мужчиной и считает его супругом.

— Вы говорите о себе? Вы тот самый священник?

— Нет, Ваше Высокопреосвященство, не я.

— Тогда как же вы об этом узнали? Тот духовник нарушил обет и открыл вам тайну исповеди?

— Разумеется, нет, — мягко улыбнулся Андреа. — Он просто поведал мне о своих сомнениях по поводу некой обманутой дамы.

— Если я правильно понял, она считала себя вдовой и вторично вышла замуж? А теперь стало известно, что ее первый муж жив?

— Что-то в этом роде, но подробностей я, естественно, не знаю.

— И что же вы хотите от меня, отец Андреа?

— Совета, Ваше Высокопреосвященство. Как поступить тому священнику? Он точно знает, что благодаря какому-то старому обману эту даму втайне от нее самой заставили погрузиться в грех прелюбодеяния.

— Что ж, эта проблема не нова. Раскрыть тайну исповеди, не нарушив обета, священник может Папе, ведь он — наместник Господа нашего на земле. Если мой святейший брат из этого рассказа поймет, что целомудрие дамы и в самом деле было нарушено грехом, он спасет ее от блуда.

Конечно, Андреа знал, что надо делать в таких случаях, но ему хотелось заручиться поддержкой кардинала и устроить отцу Игнасио аудиенцию у Папы.