If Nietzsche Were a Narwhal

Представьте себе бедного ребенка, растущего где-то в Африке. Назовем ее Кассандра. В период полового созревания и после того, как она всю жизнь узнавала о смерти, наблюдая за тем, как умирают члены ее семьи и окружающие ее животные, Кассандра почувствовала бы первую боль от того, что ее сознание охватила мудрость смерти. Как это случилось с моей дочерью в возрасте восьми лет. Если бы Кассандра попыталась объяснить родителям природу своего беспокойства, используя тот языковой потенциал, который был у ее вида в то время, родители бы ее просто не поняли. Она жила бы в личном аду экзистенциального раздражения, и на планете не было бы никого, кто мог бы понять, через что она проходит.

Какую пользу принесло юной девушке это новое знание? Есть все основания полагать, что мудрость смерти, ворвавшаяся в юный разум, нанесет такую травму, что Кассандра не сможет нормально функционировать. По крайней мере, трудно представить, как это знание повысит ее приспособленность с эволюционной точки зрения. Родители, братья и сестры Кассандры наверняка уже боролись за существование, как это было принято у наших доисторических предков. Они уже жили в страхе. Какую пользу может принести знание того, что однажды она умрет? По общему мнению, эта девушка должна была получить достаточную психологическую травму, чтобы положить конец своей генетической линии там и тогда.

Но этого не произошло. Вместо этого генетическая линия Кассандры стала доминирующей. Ее успех как личности в семье и племени привел к распространению мудрости смерти среди всего вида. И из генетической линии Кассандры произошел Homo sapiens, не только последний вид гоминидов, но и самый успешный вид млекопитающих, когда-либо обитавших на этой планете.

Как Кассандре это удалось? В книге "Отрицание: Самообман, ложные убеждения и происхождение человеческого разума" врач Аджит Варки рассказывает, как беседа с покойным биологом Дэнни Брауэром привела к гипотезе происхождения человеческого разума, которая касается именно проблемы Кассандры:

У такого животного уже были бы встроены рефлекторные механизмы реакции страха на опасные или угрожающие жизни ситуации. Но теперь этот бессознательный страх превратился бы в осознанный, в постоянный ужас от осознания того, что человек может умереть и что это может произойти в любое время и в любом месте. В этой модели отбор будет благоприятствовать только тем, кто достигнет полного ТОМ [Теория разума] примерно в то же время, что и способность отрицать свою смертность. Такое сочетание было бы очень редким событием. Возможно даже, что именно это стало определяющим моментом для первоначального видообразования поведенчески современных людей. Это Рубикон, который мы, люди, похоже, перешли.

Аргумент, предлагаемый в "Отрицании", заключается в том, что если бы такое животное, как Кассандра, родилось с той комбинацией когнитивных навыков, которая приводит к смертной мудрости (эквивалентной тому, что в цитате на предыдущей странице называется "полным ToM"), то оно не смогло бы выжить из-за "крайне негативных непосредственных последствий". По сути, оно потеряет разум и не сможет произвести на свет потомство (не говоря уже о том, чтобы пережить свое детство). Только развив в себе способность отделять эти мысли о смертности (то, что Варки называет способностью к отрицанию), такое животное, как Кассандра, смогло бы оставаться достаточно здравомыслящим, чтобы иметь потомство.

В чем же тогда эволюционная польза мудрости смерти? Если она настолько потенциально опасна, что мы можем объяснить ее существование только способностью отрицать ее, то почему она была так чертовски полезна для Кассандры, что стала доминирующей генетической линией? Вот ответ: Смертная мудрость опирается на когнитивные навыки, которые чрезвычайно полезны для человеческой способности понимать, как устроен мир (например, мысленное путешествие во времени, эпизодическое предвидение, явное знание времени). Способность задавать вопросы о том, почему происходят те или иные события, а значит, строить прогнозы и планы, способные изменить ход событий, - это часть наших способностей специалиста по "почему", о которых мы узнали в главе 1. Эпизодическое предвидение, очевидно, является когнитивной способностью, которая вовлечена в этот процесс. А поскольку мудрость смерти является неизбежным следствием эпизодического предвидения, мы просто не можем отделить мудрость смерти от нашей способности к специализации "почему". Естественный отбор, похоже, видит пользу в специализации по причинам, поскольку она помогла нам размножиться. То же самое должно быть верно и в отношении эпизодического предвидения и его спутника - мудрости смерти. Таким образом, очевидным преимуществом мудрости смерти является ее участие - или, возможно, возникновение из других когнитивных способностей, которые позволили нашему виду обогнать всех остальных гоминид и большинство других млекопитающих в борьбе за господство на этой планете.