Ифтах и его дочь

— Я слышал, что царь Нахаш захватил Иокбеху и Язер. Он действительно разрушил город Язер и уничтожил нивы и виноградники?! Правда ли, что он начал осаду Элеале?

— Правда, — горестно вздохнули бородачи. — И, может быть, сейчас, пока мы говорим с тобой, Элеале уже взят. Неужели ты хочешь увидеть, как будет захвачен Мицпе, как Аммон будет властвовать в стране вместо Гилеада? У нас с тобой союз, Ифтах…

— Да, у меня союз с Маханаимом, который находится далеко на севере. Думаю, аммониты вынудят вашего судью Шамгара подписать мирный договор задолго до того, как появится угроза Маханаиму.

— Неужели ты хочешь, чтобы твой меч дремал, в то время как страну Гилеад завоевывает бог Мильком и изгоняет Господа? — увещевали Ифтаха старейшины.

Проявляя нетерпение, он ответил:

— Если Маханаиму будет грозить опасность, я приду и помогу, как обещал. Но с родом Гилеад у меня нет союза. Род Гилеад, как вам известно, изгнал меня. Вы здесь не у одного из князей Гилеада. Вам известно, что я и мои люди — анашим реким, пустые, опальные, бродячие, никчемные люди.

Старейшины снова вздохнули:

— Не издевайся над нами, Ифтах, сын наш и брат! — сказал один из них. — Вспомни, как горела у нас земля под ногами, когда те из Мицпе так плохо поступили с тобой! Ты — умен и прекрасно знаешь, как обстоят дела с Гилеадом. Только пожелай: хочу снова владеть своим домом и пашнями в Маханаиме, и на межевых камнях опять вырежут твое имя.

— Это похоже на моих законнорожденных братьев, — добродушно заключил Ифтах. — Когда приходит нужда, являюсь я с людьми, конями и повозками и прогоняю для них врага, а когда наступает хорошее время, они пожирают жир, а меня прогоняют прочь.

Он от души рассмеялся. За ним засмеялись его люди и, наконец, засмеялись и отцы семейств из Маханаима.

— Мы приехали не просто поболтать с тобой, Ифтах, — вновь обратился к нему бородач. — Нас прислали твои братья. Они призывают Господа в свидетели, что впредь будут считать тебя законным наследником Гилеада.

— Ешьте и пейте, мои дорогие друзья из Маханаима! — насмешливо, но твердо проговорил Ифтах. — Я устрою для вас трапезу, насколько позволит пустыня. А затем возвращайтесь к сыновьям Зилпы, которые прогнали меня, и скажите им: если хотят вернуть меня, пусть собираются в дорогу. Первосвященник Авиам и госпожа Зилпа могут остаться дома, если для их старых костей дорога покажется трудной. Но мои братья должны явиться сюда. И скажите им: разговор будет резким. Если они не хотят заплатить настоящую цену, пусть лучше остаются дома…

Зилпа и eё сыновья мрачно выслушали людей из Маханаима, передавших им устное послание Ифтаха, и с трудом заставили себя выдавить слова благодарности. Они послали за Авиамом, чтобы получить дельный совет.

Первосвященник пришел. Проследовал через широкие ворота. Пересек двор. Елек приказал основательно перестроить и расширить дом отца. Вокруг большого двора теперь стояли три строения. В одном из новых домов жил Гадиель, в другом — Елек. К крыше главного здания, оставленного матери и семье Шамгара, вела красивая наружная лестница, защищенная, как и вся крыша, перилами. Первосвященник, поддерживаемый Шамгаром, поднялся по лестнице.

И вот на плоской крыше сидели Авиам, Зилпа и eё сыновья. Стоял ясный вечер. Они любовались своим красивым двором — как долго eщё он будет им принадлежать? И видели перед городом шатры сыновей Гилеада. А дальше, до самого горизонта виднелись лишь палатки Аммона. Царь Нахаш взял древнюю столицу Элеале, разрушил eё и теперь раскинул лагерь у холмов Мицпе.

— Боюсь, братья мои, что нам нужно брать ноги в руки и отправляться в страну Тоб… — нарушил общее молчание рассудительный Елек.

Однако Зилпа тихо, но упрямо, оборвала его речь:

— Неужели вы хотите вторично унизиться?! Идолопоклонник издевается над вами. Он предупредил, что плата будет очень высока. И потребует цену, которую заплатить невозможно… Не ходите к нему! Доверьтесь Господу, сыновья мои! Веди свои тысячи в бой, Гадиель, как сделал бы твой отец Гилеад! А ты, Авиам, вытащи из шатра Господа святой ларь, доверь его судье Шамгару, чтобы Бог сопровождал наших людей в бой и оказал помощь там, где у нас мало воинов.

Страстность Зилпы тронула Гадиеля и Шамгара. Они ощутили искушение последовать зову матери. Однако Авиам воспротивился.

— Господь eщё не выдал нас Аммону, — сказал он. — В своей милости Он отдает нас в руки Ифтаха, который и в пустыне остается сыном Гилеада. Собирайтесь, Гадиель, Елек и Шамгар в пустыню, в страну Тоб, и привезите сюда вашего брата.

В сопровождении одного слуги сыновья Зилпы выехали в страну Тоб. Путешествие было трудным. Северные дороги eщё не высохли, полноводные реки выходили из берегов. Слишком мало было мест, где можно было их пересечь. Лошади ступали осторожно, нащупывая почву под ногами. Но братья не думали возвращаться. Они спешили добраться до пункта назначения.

Когда они появились, Ифтах, казалось, был один в своем тёмно-коричневом шатре. Часть шатра отделялась занавесом. Ктура стояла за ним, прислушиваясь к разговору.