Иггинс и К°

Итак, через день после ареста Жака Данблеза привели в кабинет Жиру. Фотографы не зевали, и в газетах появились новые снимки авиатора. Он не был удручен, смотрел прямо и открыто и никакого страха, по-видимому, не испытывал.

Закончив с формальностями, следователь спросил:

– Где вы находились в ночь убийства капитана де Лиманду?

– Не знаю.

– Куда вы ездили? Молчание.

– Вы не помните, куда вы поехали?

– Нет.

– Но вы не отрицаете того, что уезжали из дома?

– Не отрицаю и не признаю. Не знаю.

– Найденный возле трупа капитана браунинг принадлежит вам?

– Да.

– Из чего это видно?

– Там выбит номер.

– Какой?

– 103000.

– Значит, кое-что вы все-таки помните?

– Я помню номер своего револьвера.

– Но не помните, где были в ночь преступления?

– Нет.

– Очень странная забывчивость.

– Возможно.

– Вы продолжаете утверждать, что не убивали капитана де Лиманду?

– Да.

Жиру еле сдержался. Он свирепо посмотрел на обвиняемого и сказал:

– Хорошо, попробуем с другого конца. Часто вам случалось покидать дом по ночам?

– Не знаю.

– Где вы были вчера вечером и в прошлый вторник?

– Не помню.

– Вы ведь знаете, что произошло в ночь со вторника на среду?

– Нет.

– В таком случае я вам скажу. В ту ночь сенатор Пуаврье, его дочь и неизвестный мужчина были убиты на вилле «Виши» в Рэнси, неподалеку от вас. Убийца или один из убийц стрелял из браунинга.

Жак Данблез не ответил, только в упор посмотрел на следователя.

– Итак, вас не было дома во вторник вечером, и во вторник было совершено тройное убийство. И позавчера, когда вы совершали прогулку на лошади, был убит капитан де Лиманду. На вас ложится тяжелое подозрение.

– Каким образом?

– Только алиби может его снять. Но для этого вы должны доказать, что не были на месте преступления в интересующее следствие время.

– Бесполезно.

– Нет ничего бесполезного для следователя, желающего выяснить истину, – глубокомысленно изрек Жиру. – Скажите, можете вы доказать, что в ночь со вторника на среду находились не в доме сенатора Пуаврье? Можете вы доказать, что позавчера не были у капитана де Лиманду?

– А можете вы доказать, что я там был?

– Как же, по-вашему, принадлежащий вам браунинг оказался рядом с трупом капитана?

– Не знаю.

– Послушайте, господин Данблез, ваша система защиты только повредит вам. Не отвечать на вопросы, прикрываться какой-то неправдоподобной забывчивостью… Невиновные так себя не ведут.

– На основании чего вы судите о моей виновности: поведения или фактов? Я волен вести себя, как мне вздумается. Вы арестовали меня. Я утверждаю, что невиновен. Не верите? Докажите обратное. Но было бы глупо с моей стороны помогать вам.

Напрасно Жиру пытался объяснить Жаку Данблезу, насколько вредна такая тактика. Тот слушал вежливо и равнодушно. Отчаявшись, Жиру вызвал полицейского, и обвиняемого увели.

Жиру хмурился, кусал губы и шипел от злости. Как заставить Жака Данблеза говорить? Убийство им капитана де Лиманду можно считать почти доказанным, оставалось установить причастность авиатора к убийству на вилле сенатора Пуаврье. Кроме того, что Жак Данблез в этот вечер отсутствовал дома, следствие никакими уликами не располагало. Да, доказательств маловато.

Жиру, надеясь на психологический эффект, решил привезти Жака Данблеза в «Виши» и восстановить в его присутствии сцену убийства. Газеты тут же раструбили об этом.

15. Свидание влюбленных

Жиру надеялся вырвать признание Жака Данблеза на месте преступления. Но следователь понимал, что на такого человека нельзя воздействовать обычными способами, и задумал применить сильнодействующее средство. С этой целью он пригласил Мадлен де Шан присутствовать при эксперименте.

Девушка, как ни стремилась узнать истину, колебалась. Помню, как она явилась к Полю Дальтону и рассказала о полученном приглашении. Я возмутился. Как! Жиру заставляет ее участвовать в дурацком представлении в доме, где были убиты ее мать и дед! Но Дальтон напомнил, что мадемуазель де Шан сама просила начальника полиции позволить ей принять участие в следствии. В силу этого у Жиру имелось моральное право сделать Мадлен такое предложение.

По мнению Поля, она должна согласиться, поставив условие: прийти с двумя друзьями. Несомненно, Жиру разрешит. Таким образом, мы с Дальтон будем в курсе действий следователя и в случае надобности сможем помочь нашей клиентке.

Мадемуазель де Шан тут же написала следователю, и к вечеру все было улажено. Жиру не возражал против присутствия двух мужчин. Очевидно, он считал, что Мадлен выбрала себе в спутники светских людей, на чью скромность можно положиться.

Мы прибыли в десять часов утра. Автомобиль въехал во двор виллы. Полицейский немедленно провел нас в столовую и попросил немного подождать.

Через пять минут нас пригласили в кабинет. Жиру расположился за письменным столом сенатора. Напротив сидел Жак Данблез. Увидев девушку, он побледнел, но сумел справиться с волнением, встал и с достоинством поклонился.

Жиру наблюдал за нами с видом человека, у которого столь важные обязанности, что формальностями можно пренебречь. Волнение Жака Данблеза не укрылось от него.

Жиру сухо произнес: