Игла

Саша понял, что про такой мелочный обсчет теперь говорить неприлично. Еще его самого в крохоборы зачислят. Но потом он все-таки нашел оптимальное решение и придумал выход из сложной финансовой неприятности. Сдав в окошко пустые тарелки, он сказал повару от имени всего экипажа большое спасибо, так же мило и доброжелательно улыбнулся, и они покинули столовую, взяв курс в сторону вертолета. Повар, скорее всего что-то и хотел напомнить Саше по поводу стоимости обеда, сильно, пожалев, что так безрассудно вложил в полные тарелки с горячим борщом такие огромные куски мяса, но и на него сильно подействовал недавний спор по поводу жлобства некоторых. Поэтому ему пришлось сквозь оскал улыбнуться и промолчать.

Вот и вернулось в организм сытное и довольное настроение. Заместитель начальника отпустил до вечера, обсчет компенсирован даже с наваром, а в желудке переваривается хоть и вчерашний, но вкусный и полезный борщ. И мясо было хорошим. А главное, что много, сытно. Доброе настроение вернулось и к Грише. Он передал управление Саше, а сам ласково и задумчиво смотрел вдаль. Мысли витали разные, но хорошие. Начал пробуждаться эфир.

И только тогда экипаж понял, какая же еще рань. Что утро лишь начинается, а впереди до самого утра отдых с разрешения заместителя начальника. Успеют и отдохнуть, и отоспаться. Мимо проплыли, вполне допустимо, знакомые пять лебедей, и Гриша приветливо помахал им рукой, тыкая пальцем в Сашу, предлагая Мише посмеяться над причудами второго пилота и над его иллюминаторами от НЛО.

В эфире диспетчер Адхам затеял диалог с каким-то бортом. Начался сезон химиков. И по всем колхозам вокруг аэропорта и в зоне действия его связи под присмотром Адхама химичили экипажи Ан-2. Они опыляли хлопок. Вот поэтому и приходилось им докладывать на командный пункт обо всех своих действиях и бездействиях. Таков порядок.

— Восемьдесят восьмой, ты сегодня один ночевал? — спрашивал Адхам у одного из бортов. — Все остальные по домам разлетелись? Или просто выходной устроили?

— Да, семьдесят шестой и девяносто второй ушли на базу, так что я один ночевал.

Гриша просто от хороших чувств и желания пообщаться решил вмешаться в диалог.

— Лично я сомневаюсь, чтобы он спал один. Сколько помню, без женщины к нему сон не приходил. Хитришь, молодой человек, поди, с агрономом храпел.

— Борт, зачем обижаешь? — послышался в эфире голос восемьдесят восьмого. — Кругом люди, поди, подслушивают, могут понять неправильно. Потом доказывай, что не верблюд.

— Ха! — удивился Гриша. — Он обижается. Все давно знают, что агроном у вас там женского пола. Вот я сегодня даже один, и то плохо спал. Так мне действительно обидно. Всю ночь проспал со сплошными кошмарами и сумасшедшими криками.

— Это Лариса с метеостанции кричала у тебя? — кто-то совершенно посторонний влез бессовестно в эфир. — Она, я заметил, из твоего вагончика не выходит ни днем, ни ночью.

— Какое там еще метео? Почто наговорами занимаешься! — заволновался Гриша.

— Сами знаем, — продолжал в том же духе неизвестный. — И не надо простачком прикидываться.

— А вчера в вашем вагончике чуть ли не до утра свет горел. И чем это вы так увлеклись? — Это уже абсолютно свежий голос решил продолжить полемику.

— Неправда, мы сразу после программы "Время" спать легли, — пытался реабилитироваться Гриша, очень недовольный, что весь разговор так неожиданно акцентировался на его личности.

— Кто это там "мы"? С кем это ты так рано в койку завалился? — по эфиру пронесся издевательский смешок.

— Борта, прекратите болтовню, эфир засоряете, — прервал дебаты на интимные темы строгий голос диспетчера Адхама, тем самым спас Гришу из щекотливой ситуации. Хотя на эту тему он и сам не прочь поговорить. Но служебное положение и высокий статус диспетчера и руководителя полетов требовали радиодисциплины.

А Гриша продолжил обсуждения этого волнующего вопроса по СПУ с экипажем.

Однако обещанный отдых был жестоко сорван, так и не позволив им долететь даже до аэропорта. Заместитель начальника сумел дозвониться до диспетчера Адхама, и тот в срочном авральном порядке развернул их в обратном направлении. Потом целый день возили на аварийную буровую специалистов и оборудование, и весь день пролетел в трудовом привычном ритме.

А под вечер все же сбылся Сашин кошмарный сон. И инспектор Садовский каким-то неведомым и труднообъяснимым способом, преодолев немыслимые преграды, прилетел в аэропорт. Саша срочно спрятался на метеостанции, но, как по закону пакости, именно с нее и начал свой осмотр Садовский. И Саше ничего не оставалось делать, как мило поприветствовать ответственного работника аэрофлота.

Однако инспектор оказался в отличном расположении духа, и сообщил приятное известие экипажу, что им буквально сразу после командировки предстоит полет на ремонтный завод. Гриша на радостях чуть не предложил это событие отметить, а Саша пожал инспектору Садовскому руку и сделал попытку обнять. Но вовремя остановился. Никакая радость не может так расслабить пилота.

А впереди их ждала дальняя увлекательная командировка.

6

Н Е У Д А Ч Н О Е П А Д Е Н И Е