Игла в сердце

Около восьми Шибаев распрощался с Лембергом и отправился домой. Он шагал, не замечая ничего вокруг, машинально сворачивая в нужные улицы, и прокручивал в памяти разговор с Лембергом. Он был… Не то чтобы разочарован, нет, но прорыва не случилось. Лемберг уверен, что кукольник с куклами, убийца Лутак и курьер, пытавшийся убить Борисенко, разные люди. Он именно так и сказал, и сейчас Шибаев пытался вспомнить его аргументы. Доктор несколько раз повторил «система» и «почерк». Убийца Лутак боится крови, потому веревка. Курьер крови не боится, потому нож. Еще «кукольник» с куклами. Трое? Экстрасенс ни при чем. А сбивший его, Шибаева, кто в раскладе? Четвертый? У него мелькала мысль, что это Борисенко… Зачем? Из-за Виты? Ревность? Видел их вместе, допустим. Он вспомнил разговор с Борисенко… Ерунда! Он не убийца, такие, как он, могут сгоряча набить морду, но с заранее обдуманным… вряд ли. А кто такой курьер? Лемберг сказал что-то, в самом конце их беседы, до ужина с испанским вином… Очень и очень неплохим, кстати. Почему они с Аликом никогда не пьют вина? Что же такое он сказал?… Шибаев приостановился, пытаясь вспомнить. Кажется, что-то вроде: «Или мы не знаем всего, или случайность». Это о смертях «старых» жен, как он выразился. Не знаем всего? Конечно, не знаем. Случайно наткнулись. Умозрительно, как говорит Алик. И еще: «Замаскировать убийство под случайную смерть…» Замаскировать убийство… Сеансы экстрасенса ни при чем, мужья ни при чем… «Кукольник» — не убийца. А кто тогда убийца? Лемберг сказал, три… схемы? Три почерка? Три системы? А что, если… Он остановился. Господи! Это же… Это же… Слепой щенок! А ведь нужно было всего-навсего хорошенько подумать! Всего-навсего. Пора вам, частный детектив Шибаев, менять профессию. В грузчики в самый раз. И Алика с его длинным языком туда же. Даже ужинать не захотел после чая с гуру. Черт! Попытка убийства Борисенко вписывается… Возможно, он свидетель. Возможно. С Витой неясно. Могла бы позвонить… Убийство Алевтины Лутак выпадает из системы. Пожалуй. Никакой маскировки. Убийство и убийство. Разные стили, как сказал Лемберг. И что же это у нас получается?

Около него затормозила машина, шофер опустил стекло и спросил:

— Друг, как проехать к центру, не подскажешь? Тебе куда? Покажешь дорогу, садись!

Шибаев дернул ручку дверцы, уселся, наклонился, нащупывая ремень безопасности.

Это было последнее, что он запомнил…

Глава 32 Гнездо

— Частный детектив Александр Шибаев, добро пожаловать в мой дом. Извините, что пришлось действовать таким экзотическим образом. Ничего умнее я не придумал. Понимаю, выходка пацанская. Но, согласитесь, все мы в известной степени остаемся тинейджерами. Подростками. Житейский опыт, профессиональные навыки, необходимость принимать взвешенные решения и вдруг абсолютно дурацкий поступок! Спешу заверить вас, что я не причиню вам зла. Мы просто поговорим. У меня к вам несколько вопросов. Мне интересно, как мыслит частный детектив, какова его логика. Среди моих обширных знакомств частных детективов как-то не случалось. Как крутятся в его мозгу шестеренки, одним словом. Я человек любопытный.

Голос проникал в глубь черепа и резонировал. Шибаеву казалось, что говоривших было двое. Он не чувствовал своего тела. Разумом он понимал, что видит незнакомого смуглого человека с пронзительными глазами — скорее всего, с позиции лежа, — слышит его дребезжащий голос, но попытки поднять руку или повернуть голову не увенчались успехом. Его тело ему не подчинялось. И вместе с тем он не чувствовал ни стеснения, ни боли. Он вяло ужаснулся мысли, что у него нет тела и осталась одна голова. Его губы шевельнулись, но звука не последовало. Мужчина смотрел на Шибаева глубоко сидящими черными глазами, картинка слегка покачивалась и была словно в тумане. Шибаев еще раз попытался что-то сказать и снова не сумел издать ни звука. Но мужчина, по-видимому, понял, что он хочет сказать.

— Кто я? — повторил. — Меня зовут Валентин Петрович. Я уверен, вы обо мне слышали. Ну, хотя бы от вашего друга, адвоката. Он был на последнем сеансе. Хотите пить? Не переживайте, вы живы-здоровы, скоро придете в себя. Вы меня понимаете? — Он усмехнулся. — Ваше умыкание несколько против моих правил. А я человек твердых правил. Я бы ни за что не решился, но ваш друг сообщил, что вы уверены, что я замешан в серийных убийствах. И я решился поговорить с вами в спокойной обстановке. Замешан в убийствах? В серийных? Откуда такая странная мысль? Сейчас вы придете в себя. Хотите сесть? Я помогу.