Игнатий Лойола

Казалось, мечта вот-вот осуществится. Но здоровье снова подвело нашего героя. Он заболел — и заболел весьма опасно. Во всяком случае, за его жизнь всерьез опасались.

В день выхода «Негроны» из порта он был настолько слаб, что доктор прямо сказал ему: «Вы можете выйти в море, чтобы вас там и похоронили». Но пророчества эскулапа не оправдались, морская болезнь, как ни странно, пошла на пользу Лойоле, и вскоре пилигрим уже настолько окреп, что принялся активно вмешиваться в происходящее на судне. А почва для вмешательства оказалась самой подходящей.

Венецианцы не без оснований пользовались репутацией чуть ли не самых отчаянных гуляк и распутников во всей Европе. Говорили, будто даже венецианские монахини красятся и завиваются, не отказывая себе ни в каких радостях жизни, а декольте прикрывают, лишь когда поют на службах. И, уж конечно, венецианские моряки никак не могли вести себя смиреннее монашек.

Иньиго, вставший на путь обращения, не мог сносить гнусные нравы окружающих. Он начал открыто обличать скверну, царившую на борту «Негроны». Бичевал грех со всем своим бешеным темпераментом и, разумеется, скоро восстановил против себя команду. Моряки, взбешенные своим не в меру щепетильным пассажиром, уже готовились высадить его на первом же попавшемся островке, пусть даже необитаемом. Но везение Лойолы не оставило его и здесь. Подул крепкий ветер, матросы занялись корабельными снастями и перестали обращать внимание на ругань несносного пассажира. Как следует из «Автобиографии»: «Господу нашему было угодно, чтобы они быстро добрались до Кипра, где оставили этот корабль, и отправились по суше в другой порт, именуемый Лас-Салинас, находившийся в десяти лигах оттуда, и перешли на паломнический корабль, на котором <паломник>, если говорить о его пропитании, столь же мало рассчитывал на что-либо, кроме надежды, возлагаемой им на Бога, как и на прежнем корабле».

Расчет оказался верным: 19 августа пилигримы отплыли от гостеприимных берегов Кипра и к 25-му благополучно достигли Святой земли.

Глава десятая МЕЧТЫ И РАЗОЧАРОВАНИЯ

Путники высадились в Яффе, основанной сыном Ноя — Иафетом. Отсюда убегал на корабле ослушник-пророк Иона, не желая проповедовать в Ниневии, на эти берега он ступил вновь, извергнутый из чрева кита. В Яффе святой апостол Петр воскресил праведную Тавифу.

Сейчас это всего лишь руины: мамелюки не пощадили древнюю Иоппию, буквально сровняв ее с землей. Среди развалин, пыли и камней ютится крохотное, ничем не примечательное арабское поселение, но здешние камни помнят пророков и святых.

Паломники остались здесь почти на неделю в ожидании разрешения на вход в Иерусалим. Затем верхом на осликах отправились в поселение Рамла, где переночевали, чтобы поутру достигнуть главной цели своего путешествия. Не доезжая двух миль, все погрузились в благоговейное молчание. Впереди их ждало самое удивительное и чудесное, что можно было увидеть в жизни, — Святой город, где учил, исцелял и был осужден на смерть наш Господь и Спаситель. И в этот город они сейчас въедут — точно так же как когда-то въезжал и Он.

Даже на нас, людей Новейшего времени, перекормленных разного рода информацией, великое сакральное пространство Иерусалима действует сильнейшим образом. Каждый год «иерусалимский синдром», хорошо знакомый местным жителям, настигает все новых и новых туристов и паломников. Страдает им примерно по сотне человек в год.

В чем эта болезнь заключается? Приезжий, попав в Иерусалим, внезапно осознает, что ему, именно ему, открылась вся глубина библейской мудрости, он ощущает в себе силы и власть под стать древним пророкам. Жертва «иерусалимского синдрома», как правило, немедля приступает к проповеди и не обращает внимания на реакцию окружающих. Результат предсказуем: или блажь спадает, и человек с удивлением обнаруживает себя в самом экзотическом виде среди древних каменных стен, или случай оказывается серьезнее. Тогда пророк может очутиться на попечении персонала психиатрической больницы Кфар Шауль, где пристально изучают это явление.

Более всего от «иерусалимского синдрома» страдают содержатели гостиниц: каждая третья жертва этого странного психоза предпочитает отправиться на проповедь в длинных библейских одеждах, сделанных, увы, чаще всего из гостиничных простыней.

И это происходит сейчас, когда паломничество перестало быть подвигом. Путь до Святой земли редко занимает больше четырех-пяти часов на самолете. Никакого труда перелет не составляет, да и стоимость путевки вполне посильна. Современному паломнику не приходится покидать дом на несколько лет, а возможно, навсегда. Он не должен подвергаться нешуточной опасности, постоянно рискуя жизнью, и входить при этом в непомерные расходы.