Игнорирование руководством СССР важнейших достижений военной науки. Разгром Красной армии

К началу Второй мировой войны немцы создали совершенно новую для того времени боевую единицу — танковую дивизию. Они сделали её главным орудием нового способа ведения боевых действий — так называемой молниеносной войны, блицкрига. Танковая дивизия вермахта — это соединение, которое кроме главной ударной силы — танков, также имеет мощную подвижную артиллерию, части мотопехоты, саперные, инженерные батальоны. За счёт своей высокой подвижности такое соединение способно сделать прорыв обороны противника в любом месте и уходить глубоко в тыл, сотрясая коммуникации и угрожая штабам. Построение атакующих войск напоминало копьё — стальным наконечником, пробивающий броню, были танковые дивизии, а древком — пехотные соединения, входившие в прорыв вслед за танками. Партнёром танков на поле боя была авиация. Вместе с артиллерией немецкие пикирующие бомбардировщики «Ю-88» обрабатывали участок прорыва, затем в атаку устремлялись танки. Самолёты сопровождали отступающие в тыл дивизии противника, сообщая разведданные и подавляя узлы его сопротивления.

Так были организованы все страшные окружения: Минский, Киевский, Вяземский, Брянский котлы. Быстро сконцентрировав подвижные соединения на участках со слабой обороной, немцы в не скольких местах прорывали фронт и уходили танковыми и мотодивизиями за спину советским войскам. Вслед за танками в прорыв устремлялись пехотные соединения, задачей которых было занимать населённые пункты и формировать плотное кольцо окружения. В военно-организационном плане Красная Армия 1941 г. уступала вермахту. Особенно это касается подвижных танковых и механизированных соединений. Науку их эффективного применения советским военным пришлось постигать в ходе войны, изучая опыт своих поражений и побед противни ка. Искусством глубоких охватов и окружений командиры Красной Армии овладели только к ноябрю 1942 г., когда впервые взяли в кольцо крупную вражескую группировку под Сталинградом сила ми вновь сформированных танковых корпусов (аналогичных танковым дивизиям вермахта). Всем этим Красная Армия могла бы овладеть ещё до войны, если бы политическое и военное руководство прислушалось к тому, что описал и о чём предупреждал Г.С. Иссерсон в книге «Новые формы борьбы»: об организации немецких войск, их тактике, оперативном искусстве и стратегии боевых действий, которые ничем не отличались от тех, которые немцы применили в германо-польской войне и которые обстоятельно проанализированы и описаны Иссерсоном в этой книге. В ней он предупреждал, что такую же стратегию немцы применят и в будущей войне. Но к нему не прислушались и только через два страшнейших года войны, после жестоких поражений, котлов и окружений, и огромных людских, материальных и территориальных потерь пришли к исходному положению — стратегии глубокой операции, которую немцы заимствовали у советских военных теоретиков. Следует также особо отметить огромную роль в овладении этой стратегией — танковой промышленности, которая к этому времени смогла не только восполнить огромные потери в танках, но и выпустить такое количество новейших танков КВ и Т-34, которое позволило сформировать танковые корпуса, а с января 1943 г. — танковые армии.

Причины поражения немцев под Москвой

Но вернёмся снова в 1941 г. Почему же, несмотря на указанные факторы, на ужасающие потери в приграничном сражении и последующих котлах, — Красной Армии всё же удалось отбросить врага от стен столицы и даже обратить его в паническое бегство? Причин этих много, но историк Шилин Александр останавливается только на трёх, самих существенных. Недооценённый врагом потенциал советского общества и политической системы. Нацисты не рассчитывали на столь упорное сопротивление вторжению. Они оказались в плену собственных заблуждений, считая, что скорым результатом вторжения станет бунт населения и особенно крестьян против «жидо-большевистской» власти, что правящая партия разбежится или запросит капитуляции. Священная война, объявленная захватчикам на территории Советского Союза, упорное сопротивление окружённых советских войск в котлах, набирающее силу партизанское движение в тылу врага, сохранённая в условиях катастроф управляемость войсками — всё это никак не входило в немецкий расчёт. Но тем не мен ее, зная теперь, на каком тонком волоске висела столица в октябрьские дни после окружения под Брянском и Вязьмой, понимаешь — одного этого мало.