Читаем Игорь Северянин полностью

Игорь Северянин

Вера Николаевна Терёхина , Наталья Игоревна Шубникова-Гусева

Ещё весной благоухает сад,Ещё душа весенится и верит,Что поправимы страстные потери,Ещё весной благоухает сад...О, нежная сестра и милый брат!Мой дом не спит, для вас открыты двери...Ещё весной благоухает сад,Ещё душа весенится и верит...

Поэт Константин Фофанов назвал Игоря Северянина — «царевич Триолет».

Особый интерес представляют десять изобретённых Северяниным новых строфических форм: миньонет, дизэль, кэнзель, секста, рондолет, перекат, квадрат квадратов, квинтина, перелив, переплеск, часто наименованные в духе латинского и французского счисления — дизэль от десяти, кэнзель от пятнадцати, секста от шести, квадрат квадратов от четырёх, квинтина от пяти. Северянин использовал эти формы в своём творчестве и описал в «Теории версификации».

Одна из десяти изобретённых и обоснованных Северяниным форм — строфа из восьми строк, выполненных анапестом — миньонет — (фр. mignon) — крошечный, грациозный; русский парный бальный танец — вальс. Северянин написал несколько миньонетов, например, «Berceuse» — «Громокипящий кубок»; «Твои уста — качели лунные...», «Гудят погребальные звоны...» — сборник «Златолира» (1914) и др. В качестве примера в «Теории версификации» приведён миньонет «Виктория Рэгия».

Наша встреча — Victoria Regia:Редко, редко в цвету...До и после неё — жизнь элегияИ надежда в мечту.Ты придёшь, — изнываю от неги я,Трепещу на лету.Наша встреча — Victoria Regia:Редко, редко в цвету.

В сборниках Северянина кэнзели — форма стихотворения из трёх пятистиший — следуют с продолжающейся нумерацией. В своём труде поэт цитирует «Кэнзель XII» из его книги «Вервэна» («Птицы в воздухе кружатся...», 1920). Наиболее известны «Кэнзели» (1911), вошедшие в «Громокипящий кубок».

В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровомПо аллее олуненной Вы проходите морево...Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,А дорожка песочная от листвы разузорена —Точно лапы паучные, точно мех ягуаровый.

Ирина Одоевцева вспоминала, что Северянин читал ей это стихотворение по её просьбе в числе лучших стихов «Громокипящего кубка» в Берлине в январе 1923 года: «Я продолжаю слушать эти знакомые мне с детства поэзы, над “фантастической безвкусицей, безграничной пошловатостью и лакейски-приказчичьими изысками и новаторством” которых Гумилёв и все мы привыкли издеваться. Но сейчас они кажутся мне совсем иными. Я как будто впервые слышу их, и они очаровывают меня».

Среди изобретённых поэтом и обоснованных в «Теории версификации» — знаменитый «Квадрат квадратов», который состоит из четырёх строф по четыре строки в каждой строфе, причём все слова каждой строчки первого четверостишия полностью повторяются в строках трёх последующих четверостиший и только переставляются местами. По Северянину, «квадрат квадратов рифмуется внутри четырежды во всех своих шестнадцати стихах и читается сзади наперёд, как спереди назад». При этом изощрённая форма не только не кажется искусственной, а естественно сочетается с взволнованной мучительной исповедью лирического героя.

Никогда ни о чём не хочу говорить...О поверь! — я устал, я совсем изнемог...Был года палачом, — палачу не парить...Точно зверь заплутал меж поэм и тревог...Ни о чём никогда говорить не хочу...Я устал... О поверь! изнемоги совсем...Палачом был года — не парить палачу...Заплутав, точно зверь, меж тревог и поэм...

«Квадрат квадратов» особенно восхитил композитора Сергея Прокофьева, находившего у Северянина «контрапункт» и «начатки» композиторского дарования. Не случайно Брюсов назвал Игоря Северянина «художником, которому открылись тайны стиха».

Перейти на страницу: