Игра 2020

На следующий день Сара написала заявление в полицию, что ее изнасиловал маньяк. Полицейские посмеялись над девушкой, ведь рассказать правду она не могла. Но когда Сара сказала, что мужчина приставал к ней на дискотеке, те почему-то стали слушать внимательнее. Оказалось, что в городе действительно орудовал маньяк. И он уводил девушек именно с дискотек. Сара оказалась единственной, кто мог бы его опознать.

На следующий день Сара, Микс, Антон и пара полицейских отправились на ту же дискотеку. В этот раз все тоже отмечали праздник – восьмое марта, и клуб был полон красивых девушек. Лена тоже пришла, и Микс снова напросился на медленный танец. Сара же сегодня стояла исключительно у стойки, внимательно высматривая своего недавнего ухажера. Наконец, она его заметила и сообщила об этом полицейским.

Мужчина, считающий себя гением конспирации, был настолько шокирован, когда увидел убитую им неделю назад девушку живой и здоровой, что даже не стал сопротивляться аресту. Так и стоял посреди танцпола, глядя на ожившую Сару как на привидение. Полицейские застегнули на нем наручники и отправились к нему в гараж, который Сара быстро отыскала среди других. Прежнее тело Сары так и лежало закопанное у стены, вместе с несколькими другими. Когда маньяк увидел, как откопали изувеченное тело, он заорал от ужаса, показывая на живую Сару. Но полицейские так и не поняли, почему девушка прошипела тому в лицо:

– Я тебе говорила, урод, что допрыгаешься? – после этих слов мужчина потерял сознание.

В марте стало ясно, что эпидемия распространилась по всему миру. В конце месяца все увеселительные заведения России закрыли на карантин. Выходить на улицу без уважительной причины тоже запретили. Весь март Микс писал Лене сообщения. Она так и не согласилась на свидание, хотя отвечала всегда. Ее привлекал бесшабашный стиль общения Микса, его свободное мышление и познания в самых разных сферах жизни. Ей всегда нравились сильные и яркие мужчины. Но она держала дистанцию. Когда он смирился и перешел на дружеское общение, Лене стало легче. Но в начале апреля она сама попросила его приехать. Повод был серьезный – в городе пропали лекарства и маски. А у Микса они были.

Он приехал к Лене по указанному адресу с несколькими масками для нее и родителей. Лена вышла на улицу в легком белом пальто и без шапки. Ветер сразу же растрепал длинные светлые волосы. Лена поправила их, улыбаясь. Микс залюбовался красивой девушкой. Окно на первом этаже открылось, и в него высунулась полноватая симпатичная женщина со светлыми кудряшками.

– Леночка, ты шапку забыла! – она кинула Лене беретку с помпончиком.

– Ну, мам! – поймала Лена шапку. – Тепло же уже.

– Надень, кому говорю! Еще не хватало, чтобы и ты заболела! – она быстро закрыла окно.

– Вот всегда так, – пробормотала Лена, натягивая шапку. – Про меня подумала, а сама раздетая на улицу высунулась. Тоже выскажу ей все, когда вернусь.

– Хорошая у тебя мама.

– Это да. И папа тоже. Только заботливые чересчур. Иногда это немного раздражает, но я им это не говорю. А у тебя какие родители?

– У меня их нет.

– Как это? – удивилась Лена.

– Я подкидыш. Меня воспитывали в детском доме. И Сару тоже. Там мы с ней и познакомились.

– Какой ужас! – ахнула Лена. – Извини.

Микс промолчал. На Астероиде семей как таковых не было. У людей уже несколько веков процветал культ личных удовольствий. Дети туда не вписывались. Рожали, конечно. Для выполнения плана правительства и получения хорошего дохода. Каждый сознательный гражданин был обязан дать миру хотя бы одного потомка для дальнейшего процветания человечества. А вот возиться с детьми было необязательно. Этим вполне успешно занимались квалифицированные сиделки и воспитатели детских домов. С десяти лет у каждого ребенка Астероида уже была собственная квартира, неплохой доход от государства и обязательный наставник, который следил за правильным развитием личности. У детей с хорошим воспитанием была практически полная свобода действий, их ни в чем не ограничивали. При плохом воспитании ребенка просто не выпускали из дома. На Астероиде были и настоящие семьи, самостоятельно воспитывающие детей. Но для этого родителям приходилось учиться три года в специальном заведении, сдавать сложные экзамены, потом отрабатывать несколько лет практики и сдавать многоуровневые экзамены. И только тогда они получали разрешение на ребенка. Понятно, что таких семей были единицы. Так что Микс совершенно не знал, что такое мама и папа, и не понимал, за что извиняется Лена.

– Вот, – протянул он ей маски и лекарства.

– Спасибо! – просияла девушка. – Жаропонижающее, это хорошо, у нас папа заболел. Ты не бойся, это не коронавирус, я не заразная, – она испуганно взглянула на Микса.

– Я не боюсь, – усмехнулся тот.

– Ты из тех, кто не верит в эпидемию?

– Почему? Очень даже верю. Я вон даже зарабатываю на ней.

– Сколько я тебе должна?

– Нисколько. У нас сейчас такие доходы с Сарой, могу позволить себе благотворительность.

– Мне не нужна благотворительность, я в состоянии заплатить. Сколько?