Игра

Я ловко расстегиваю пуговицу и тяну вниз молнию, прежде чем скользнуть рукой по его твердости. Охренеть. Он не носит белье. Его длинный, горячий член пульсирует под моей ладонью, и он выпускает низкий, грубый рык.

— О бл*дь, — стонет он, тяжело дыша в мою шею. — Я сейчас взорвусь.

— Нас будет двое, — говорю я ему. Он такой чертовски огромный, и лишь прикосновение к его члену подводит меня к краю. Не знаю, как я справлюсь с ним внутри меня, но умираю от желания попробовать.

Я оборачиваю руку вокруг него и освобождаю его из брюк. Подаюсь вперед, чтобы посмотреть вниз и увидеть его. Он становится тверже в моих руках, кончик темный, покрасневший и блестящий. Боже, я хочу просто положить его в рот, всего его, сосать, и пробовать каждый дюйм.

С другой стороны я хочу его глубоко внутри меня, столько, сколько я смогу принять, несмотря на то, что он может сломать меня пополам.

Чертовски затруднительное положение.

Я начинаю поглаживать его, размазывая эякулят по шелковистой, горячей длине, останавливаясь около полной головки, прежде чем пойти снова вниз, одной рукой двигаясь дальше к его яйцам. У Лаклана достаточно волос на руках, груди и от паха до пупка, но спасибо Богу за мужскую депиляцию. Я нежно сжимаю его шарики в своей руке, и он вздрагивает.

— О, лапочка, — хрипло говорит он, всасывая в себя воздух. — Не губи меня сейчас.

Я кусаю губы и улыбаюсь тому, какой эффект произвожу на него. Я хочу погубить его, и хочу, чтоб он погубил меня. Нужда и сила опьяняют.

Он на секунду отодвигается, с сумасшедшим взглядом наблюдая, как мои руки обрабатывают его, вверх-вниз. Царапает зубами свою нижнюю губу, затем медленно поднимает взгляд на меня.

— Тебе надо притормозить, или я кончу прямо здесь, и сейчас, — предупреждает он.

Я останавливаюсь и сильнее сжимаю его великолепный член. Он закатывает глаза, мышцы на его шеи напряжены.

— Щазз, — дразню я.

Он ворчит и движется снова ко мне, срывая мою футболку через голову, заставляя меня отпустить его. Мои соски твердые как камушки, и он сжимает мою грудь, облизывая дорожку между ними. Берет один в рот и меня омывает теплом, пропитанной огнем энергии, исходящей из меня.

— О Боже, — тихо вскрикиваю я.

Он издает одобряющий звук напротив моей груди, распаляя меня еще больше. Просовывает руку ниже, скользя по моему клитору, гладкому как грех.

— Ты чертовски мокрая, — говорит он, беря зубами мой сосок и слегка потягивая. — Я знал, что у тебя маленькая жадная киска.

Я стону, пытаясь сказать ему, что это было довольно очевидно, но слова исчезают, когда он толкает один большой палец в меня, шершавостью воспламеняя мою поразительно чувствительную кожу. Проникновение такое чувствительное, что кажется проходит через меня и я автоматически дергаю бедрами вперед, проталкивая его палец дальше внутрь.

Он издает низкий, гортанный звук и медленно выходит, прежде чем добавить еще один палец. Я кусаю губу, чтобы не закричать его имя, пока он ловко скользит пальцами по опухшему комку нервов, который грозит уничтожить меня изнутри.

— Черт, — охаю я, мой рот открывается и ловлю воздух, мой разум затуманен.

— Скоро, — говорит он, прежде чем щелкнуть языком по соску. — Вот так. — Он вытаскивает пальцы, а потом толкает три сразу, и я задыхаюсь и дрожу. Обезумев. Его пальцы настолько толстые, что это почти невыносимо. Они размера среднего члена, и он погружает их в меня и обратно, работает ими как одним.

Его большой палец поглаживает мой клитор, и я в секунде от того, чтобы потерять себя всю.

— Подожди, — отчаянно прошу я. — Пожалуйста. Пока еще нет, не сейчас. Я хочу кончить на твоем члене. Хочу, чтоб ты чувствовал, как я сжимаю тебя, когда кончаю.

Он останавливается и убирает большой палец. Убирает рот от моей груди, его борода мокрая от влаги пока напряженные глаза смотрят на меня.

— Я планирую заставить тебя кончать всю ночь напролет, лапочка.

Я тяжело дышу, моя рука движется к задней части его мощной шеи, уже влажной от пота.

— В первый раз я хочу, чтоб ты был внутри меня. Так глубоко и жестко, как только можешь. Оттрахай меня до беспамятства. А затем заставь кончать снова и снова и снова.

— Такая чертовски жадная, — бормочет он. Качает головой, на его губах легкий намек на улыбку. — Ты собираешься поставить меня на колени, да, красавица?

— Сначала на коленях окажусь я, — говорю я, наклоняясь вперед и хватая зубами его нижнюю губу, тяну ее к себе. — Я собираюсь взять твой огромный, набухший член в рот и сосать до тех пор, пока ты не забудешь собственное имя.

— Иисусе, — грубым голосом ругается он, жар в его глазах нарастает. — Маленькая чертова любительница грязных разговорчиков.

Я прижимаюсь губами к мягкому месту, где его челюсть переходит в шею, щетина царапает мои губы.

— Дай мне повод, и я продолжу говорить.

— Ты можешь пожалеть об этом, — говорит он между стонами, пока я сосу его шею. — У меня есть много чего дать тебе.

Мне приходит на ум, что сейчас он разговорчивее, чем прежде. Если мой сильный, молчаливый зверь превратится в спальне в грязного болтуна, вы не услышите от меня никаких жалоб.