Игра ангела и беса: Сны Вероники

У распятия на стене, склонив голову, молился старик. Входная дверь громко захлопнулась, явно давая понять старику, что помимо него здесь теперь есть и еще кто-то. Но он был целиком поглощен своим ритуалом. Несколько минут Ника стояла, ощущая неприятную неловкость, после чего служитель часовни шепотом проговорил: "Да, будет воля Твоя!"– и повернулся к ней.

– Проходи, – проговорил старик с седой бородой. – Ты Вероника?

– Как вы узнали?

– Мы дружили с твоей Тетей, она приносила как-то фотографии, на которых были вы с братом. Любила вас, – слова об умерших болью полоснули по сердцу. – Меня зовут Захар Федотович. Сам я Антона не знал, но Аня рассказывала, что из непослушного мальчишки он вырос в прекрасного человека…

– Да,  – немного запнувшись, сказала девушка, шок от пережитого на кладбище еще не прошел, – он был замечательным.

– Присядь, – старик указал на стул у деревянного стола рядом с окном. – Я всех без исключения, кто наведывается ко мне угощаю чаем. Такая традиция, горя он не уймет, но согреться поможет.

Вероника не успела ничего возразить, как старик усадил её за стол и поспешил к чайнику. Секунда, и перед девушкой стояла чашка с чаем невероятно приятного аромата. Сделав пару глотков, она почувствовала, как по телу действительно потянулось тепло. Захар Федотович оказался прав.

– Я знаю, это утешит мало, – сочувственно проговорил Захар Федотович. – Но твой брат теперь в мире, который намного лучше чем этот.

– Может и так, но… – сбивчиво начала она, – это несправедливо. Как же мы? Я и мама? Как мы без него? – Ника намеренно не упомянула Катю, которая, по мнению сестры, предала его, не явившись на похороны. Она никогда ей этого не простит. – Я просто не знаю как дальше…– она едва сдерживала подступающую истерику.

– Мне очень жаль, я знаю, какого это – терять, – по грустному взгляду было заметно, как дурные воспоминания коснулись старика. – Сначала меня покинули все мои родные, а после и Аня – мой единственный друг. Теперь вот совсем один тут.

Несмотря на собственное горе Нике стало жаль старика, он казался очень искренним и добрым человеком. Почему именно с добрыми людьми случаются несчастья?

Неожиданно выражение его лица изменилось, будто он что-то вспомнил:

– Она оставила кое-что, – он взял с подоконника резную шкатулку с красивым и очень затейливым узором. – Аня взяла с меня слово, что я передам кому-то из её близких. И сердце мне подсказывает, что я должен передать эту вещь тебе.

Он извлёк из шкатулки цепочку с серебряным крестиком, Ника протянула руку, и он мягко лёг ей на ладонь, позволяя рассмотреть фигуру распятого на нём.

– Я долго берёг его, теперь он твой. Она бы так хотела.

Вероника всматривалась в блестящее серебро уверенная, что где-то уже видела этот крест, но сейчас вспомнить где именно никак не получалось.

– Спасибо, – Ника с искренней благодарностью смотрела на старика.

– Тебе нужно отдохнуть, слишком много всего произошло в последние дни. Возвращайся к маме, ей сейчас тоже тяжело. Побудь рядом какое-то время, это лечит.

Вероника послушно кивнула, у неё самой тоже проскользнула мысль, что пора возвращаться.

– Заходи ко мне, когда будет время. Потом…

– Спасибо Вам, еще раз…

Она вышла под мрачное небо и направилась к дому. В такт шагам в голове пульсировали мрачные мысли.

Антона больше нет. Их жизнь уже никогда не будет прежней.

К вечеру все разъехались по домам. Вероника с мамой остановились в своей старой квартире, в которой накануне трагедии был Антон. Теперь Нику мучил вопрос о том, что привело его сюда спустя столько лет. Почему он оказался вдали от своего дома, именно здесь. Наверно это навсегда останется для неё тайной.

Мама благодаря ударной дозе успокоительного наконец-то смогла уснуть. Сейчас для неё это единственное спасение от убивающего разум горя.

Вероника, не в силах уснуть, стояла одна на кухне, наблюдая в окно за темным ночным небом. Она не стала зажигать электрический свет, оставшись стоять лишь в слабом лунном свете, пробивающимся из-за окна. Злые мысли листали черные дни её жизни: смерть Ани, Антона… Разве так должно быть? Почему прекрасные люди, которых любят, должны умирать? Не воры и убийцы, которыми полнится земля, а обычные люди? Неужели Богу плевать на то, что происходит вокруг? А, может, его и вовсе нет?..

– Может, тебя никогда и не было? – шепнула она свинцовым облакам за окном.

Пальцы машинально коснулись серебряного крестика на её груди, и она вспомнила, почему он вначале показался ей таким знакомым. Давным-давно этот крест стал подарком от Антона ко дню рождения Ани. Ему тогда было лет пятнадцать, он долго копил, чтобы купить этот подарок.

Какой толк теперь от этой безделушки, если их самих нет?

Внезапно охватившая её обида породила гнев. Рука одним резким движением сорвала крестик и швырнула его в темноту, в дальний угол кухни. Гнев тут же стал медленно угасать, оставляя прожженную, обугленную точку внутри, хуже той, что она почувствовала на кладбище днём. Бетонные стены квартиры сдавливали её, не давая дышать. Ника решила отправиться туда, где они любили бывать с братом.