Игра ангела

Корелли не дрогнул ни единым мускулом. Его фигура оставалась неподвижной, он затаился, как паук. Я шагнул вперед, целясь ему в лицо. Мне послышалось, будто кто-то вздохнул в темноте. На миг луч красного света отразился в его глазах, и я, преисполнившись уверенности, что он сейчас бросится на меня, выстрелил. Отдача при выстреле словно молотом ударила меня в плечо. Ствол револьвера курился голубоватым дымком. Одна рука Корелли соскользнула с подлокотника кресла, покачиваясь и царапая ногтями пол. И я выстрелил снова. Пуля попала в грудь и прожгла дымящуюся дыру в одежде. Я застыл, сжимая револьвер обеими руками, не осмеливаясь сделать ни шагу, не отрывая взгляда от неподвижной фигуры в кресле. Покачивание руки постепенно замедлялось, и наконец тело замерло, и ногти, длинные и отполированные, уткнулись в дубовый паркет. Тело, только что принявшее две пули, в лицо и в грудь, не издало ни звука и ни разу ни дернулось. Я отступил к окну, открыв створки ударом ноги, ни на миг не спуская глаз с кресла, где распростерся Корелли. Поток призрачного света хлынул с балкона и достиг угла гостиной, осветив тело и лицо патрона. Я попытался проглотить слюну, но рот у меня пересох. Первый выстрел проделал ему отверстие между глаз. Вторая пуля продырявила лацкан пиджака. Из ран не вытекло ни единой капли крови. Вместо крови из дырок сыпался порошок, тонкий и искрящийся, как в песочных часах, струйками скользивший по складкам его одежды. Глаза блестели, а губы застыли в саркастической усмешке. В кресле сидела кукла.

Я опустил револьвер (руки у меня все еще тряслись) и осторожно приблизился. Склонившись над гротескным манекеном, я медленно поднес руку к его лицу. На миг я испугался, что стеклянные глаза вот-вот оживут, а пальцы с длинными ногтями вцепятся мне в горло. Я провел по щеке куклы кончиками пальцев. Дерево, расцвеченное эмалью. Я не удержался от горького смеха. Не стоило ожидать иного от патрона. Я вновь повернулся лицом к этой шутовской маске и с силой ударил ее кулаком, опрокинув куклу на бок. Она соскользнула на пол, и я принялся топтать и пинать ее. Деревянное туловище деформировалось, руки и ноги вывернулись под немыслимым углом. Я отступил на пару шагов, осмотрелся и, заметив большое полотно с образом ангела, сорвал его одним рывком. За картиной я нашел дверь в подвал, запомнившуюся мне с той ночи, которую провел в кресле в этой комнате. Проверив замок, я обнаружил, что дверь не заперта. Бросив взгляд на лестницу, спускавшуюся в колодец, до краев наполненный тьмой, я направился к комоду. Именно в этом комоде, по моим воспоминаниям, у Корелли хранились сто тысяч франков во время нашей первой встречи в доме. Я обшарил ящики, и в одном из них нашел жестяную коробку со свечами и спичками. Я заколебался на миг, спросив себя, уж не оставил ли их патрон намеренно, догадываясь, что я найду их, как нашел куклу. Я зажег свечу и решительно пересек гостиную, направившись к двери. Бросив последний взгляд на сломанный манекен, подняв свечу высоко над головой и крепко сжимая в правой руке пистолет, я начал спуск.