Игра без читов

Фёдор насупил нос, завертел головой, ища помощи. Старуха наклонилась к его уху и что-то прошептала. По итогу мужчина уважительно выпятил губу и усмехнулся:

– О! А ты, значит, знаком с таким раритетом… Да. Как из Простоквашино. А это, – указал он на внимательнейшим образом оценивающую меня старуху. – Наша уважаемая Лариса…

– Как из Чебурашки? – тут же заработал мой лишённый костей язык.

Кто-то больно стукнул меня по затылку. Я цыкнул и покосился на садиста. Из-за плеча вышел красный и злой американец, вновь замахивающийся кулаком:

– Хватит глумиться, коммуняка!

– Джон, нет! – взмахом руки остановил его Фёдор. – И, ещё раз, – сдержанней проговорил он, когда Джон удручённо прекратил замах. – Не говори этого твоего «коммуняка», я же говорил. Это глупо.

– Прости, Федь. Привычка. – Пожал плечами американец, отходя в сторону, но не слишком далеко от меня, как будто ждал ещё одного удобного случая мне врезать. Ладно, гад, я тебе это ещё припомню!

– Ну а ты, – обратился ко мне Фёдор. – Действительно, придержи коней. Конечно, ты нам не враг. Пока, – сказав это, он украдкой поглядел на Видящего, а затем снова на меня. – Но и не думай, что ты у нас в гостях. Мы поняли друг друга? – получив от меня утвердительный кивок, он благостно улыбнулся: – Славно. А теперь скажи своё имя.

– Зачем? – развёл я руки в стороны, указывая на мальчика. – Пусть он вам скажет.

Фёдор вздохнул. Глубоко и тяжко. Нет, а что вы хотели? Привели меня сюда, как пленника, даже ботинок не выдали, все пожитки забрали, как воры, ни про что относятся как к врагу, а теперь хотят, чтобы я был ласковый и шёлковый? Не дождётесь!

– Да, – шлёпнул мужчина ладонями по столешнице. – Пожалуй, ты прав. Тём, – посмотрел он на мальчика. – Что скажешь?

Но того уже чуть потряхивало. Хотя, в отличие от Лёшки, никакой крови у пухляка из носа не текло. Может, просто помощнее был, или больше обвыкся со своими способностями. По итогу «сканирования» моей сущности он расслабился и сказал:

– Его зовут Гриша.

Я про себя возликовал. Значит, «Невидимка» работает как надо, вон, даже Видящий ничего не заподозрил. Хотя, согласен, имя глупо звучит, но ничего лучше я придумать просто не успел. Что ж, пускай пока буду Гришей, хоть посмеюсь.

Но, кажется, мой «допрос» окончен не был: Видящий всё также продолжал исследовать меня. Что ж, пусть хоть обисследуется. Я поглядел на количество маны, и ощутил себя спокойней некуда. Скрывающая мои характеристики способность отнимала такие крохи маны, что не приходилось сомневаться: скрываться я смогу ещё очень и очень долго.

Вот только тишина, неожиданно возникшая в этом клочке Оплота, перебиваемая лишь фоновым стуком станков, угнетала. Поэтому я решил заполнить её, спросив:

– Слушайте, а этот, – кивнул я на Джона. – У вас откуда? Неужели океан переплыл?

– Эй, ты! – с ходу разошёлся американец. – Не говорить так, будто меня здесь нет!

– Тихо, Джон, – примирительно замахал рукой Фёдор. Но когда посмотрел на меня, в его взгляде я увидел несдержанную злобу. – Знаешь, Гриш, это не твоего ума дело…

– Ты, наверное, с детства привык к виртуальности? – Вдруг, абсолютно неожиданно для всех, прохрипела старуха, спокойно оглядывая меня.

– Лариса! – возмутился Фёдор. – Что Вы с ним разговариваете?!

– А ну цыц! – Резко оборвала его старуха. Как ни странно, это подействовало, и мужчина заткнулся, поникнув. – Подрастите лет этак на двадцать, тогда и будете со мной спорить, щенки! – Она вновь поглядела на меня, и голос её вновь моментально стал спокоен и размерен. – Так вот, сынок, думаю, что тебе повезло обрести новую жизнь в виртуальности. В детские годы?

Я кивнул, не понимая, к чему этот вопрос.

А старуха продолжала:

– Не всем повезло так же, как и тебе. Очень многим пришлось вкалывать здесь, за гроши, только лишь чтобы хоть как-то прокормиться и, по сути, поддерживать на Земле жизнь. В то время как вы развлекались, зарабатывая на завоевании замков и космических станций, они штамповали роботов на фабриках, чинили канализационные системы, выращивали пищу, поддерживали технику на ходу. Этим занималась почти треть Земного шара…

– Чушь! – нахмурился я. – Пять процентов – вот официальная информация!

Старуха захохотала. Мне почудилось, что заскрипела ветка.