Игра без козырей

В подвале, кроме кухни, размещались архивы картотеки. На первом этаже с кабинетом Рэднора соседствовали две приемные, они же комнаты для бесед с клиентами, и отдел разводов. На втором этаже — отдел скачек, бухгалтерия, еще одна комната для бесед с клиентами и секретариат агентства. Еще выше — Bona fides, а над ним еще два этажа сужавшегося кверху здания занимали отдел розыска пропавших лиц и отдел охраны клиентов. Только отдел розыска пропавших лиц располагался в двух помещениях.

В Bona fides стоял обычный рабочий гул — шесть человек одновременно разговаривали по телефону. Руководитель отдела, утонув в кресле, одной рукой прижимал к себе трубку, а пальцем другой затыкал ухо. Этот высокий лысый мужчина в очках с полукруглыми стеклами, как всегда, был без пиджака, в потрепанном пуловере и поношенных серых фланелевых брюках. Казалось, у него имеется неиссякаемый запас старой одежды и по этой причине он никогда не носит новую. Рассыльный Джонс рассказывал в курилке, что жена пополняет его гардероб на распродажах.

Я подождал, пока он закончит длинный разговор с председателем правления стекольной фабрики. Бесценное качество Джека Коупленда заключалось в том, что он быстро и обстоятельно схватывал суть самых разных дел. Он говорил о стекольном производстве так, будто всю жизнь только этим и занимался. И я знал, что через пять минут с таким же знанием дела и обстоятельностью Джек сможет побеседовать с клерком городского управления. Существует основной список качеств, по которым работодатели судят о сотруднике: честность, добросовестность, уравновешенность и благоразумие. Джек не ограничивался ими и сочетал в себе также множество других. Доверие, которое испытывали к нему управляющие крупных промышленных фирм, свидетельствовало о его профессионализме и точности наблюдений. Он располагал огромной властью, но, казалось, не сознавал это, что делало его весьма милым начальником. После Рэднора он был самым влиятельным человеком в агентстве.

— Джек, — сказал я, когда он положил трубку, — пожалуйста, проверь для меня одного человека.

— Что случилось в отделе скачек, старина? — спросил Джек.

— Он не имеет отношения к скачкам.

— Кто же это?

— Некий Говард Крей. Не знаю, есть ли у него профессия. Он спекулирует на рынке акций. Страстный коллекционер кварцев.

Я назвал лондонский адрес Крея. Джек быстро все записал.

— Хорошо, Сид. Я поручу это одному из ребят, и вскоре мы дадим тебе предварительные сведения. Это срочно?

— Пожалуй.

— Хорошо. — Он вырвал лист из блокнота. — Джордж, ты еще готовишь отчет для того клиента, что занимается пряжей? Когда закончишь, для тебя будет еще одно задание.

— Джордж, — сказал я, — будь осторожен.

Они оба посмотрели на меня.

— Это неразорвавшаяся бомба, — пояснил я. — Будь осторожен со взрывателем.

— Приятное разнообразие после дела о пряже, — весело проговорил Джордж. — Не беспокойся, Сид. Пройду, как по канату.

Джек Коупленд уставился на меня через полукруглые стекла очков.

— Полагаю, Старик в курсе?

— Да, — кивнул я. — Речь идет о мошенничестве. Он сказал, что ты, если хочешь, можешь проверить у него.

— По-моему, нет необходимости, — улыбнулся он. — Это все?

— На сегодняшний день все. Спасибо.

— Просто ради формальности: это твое дело, или Долли, или чье?

— Думаю... мое.

— Угу. — Он взглянул на меня. — Ветер изменился, если я правильно понял?

— Кто знает? — засмеялся я.

Внизу в отделе скачек шла перестановка мебели. Долли с сосредоточенным видом руководила перемещением столов. Я спросил, что происходит, и она, просияв, объяснила:

— Шеф позвонил и сказал, что тебе нужно место для работы, и я послала Джонса стащить стол из отдела розыска пропавших лиц. Сейчас он принесет его. У нас здесь нет лишнего стола.

Череда ударов на лестнице возвестила о возвращении рассыльного Джонса вместе с неустойчивым шедевром столярного искусства.

— Никто не знает, сколько пропавших лиц они нашли, — ворчал Джонс. — Но, держу пари, им никогда не найти свое барахло. — С этими словами он исчез и вскоре вернулся со стулом.

— Что только не приходится делать ради тебя, — объявил Джонс, поставив стул передо мной. — Глупенькая птичка в машбюро теперь сидит на табуретке. Я с ней поболтал немного.

— Не мешало бы еще лампу, телефон... — я вошел во вкус.

— Не смеши меня, — фыркнула Долли. — Каждый раз, когда шеф покупает один стол, он нанимает двух сотрудников. Веришь ли, когда я пришла сюда пятнадцать лет назад, каждый из нас занимал отдельную комнату...

Перестановка мебели закончилась, мой стол втиснули в угол рядом со столом Долли. Я разложил на нем фотографии и принялся сортировать их. Ребята, которые проявляли пленку и печатали снимки для агентства, как обычно, отлично поработали. Они ухитрились увеличить крохотные негативы до фотографий девять на семь дюймов, причем снимки получились четкие и вполне читаемые.