Игра без правил

— Не придуривайся, — оборвал незнакомец. — Болтал вчера Олегу про Михаила Павловича? Даже слезно расписал, как он тебя отделал около шашлычной, а теперь память отшибло? Или натрепался? Чего голову опустил, отвечай! У пьяного, говорят, что на уме, то и на языке: ты ведь даже номерочек его машины, помнится, упоминал? Ну, давай живей, время идет, а дела не ждут.

— Вот так вот, да? — искренне удивился Ворона, отставляя бутылку с недопитым пивом. — А почему, собственно, я тебе должен наизнанку выворачиваться? Ты что, опер-исповедник?

— Перестань, — брезгливо поморщился незнакомец, а стоявший рядом с ним Олег захохотал. — Одному тебе все равно этого человека не съесть, подавишься. А в компании с умными людьми, глядишь, перепадет на бедность. Ну?!

Анашкин вытащил мятые сигареты и прикурил.

— Это ты, что ли, умный? — фыркнул он. — И почему я обязан тебе верить?

— Вот твой паспорт, — показал незнакомец, и Гришка дернулся было выхватить из его пальцев свою красную книжицу, но Олег ловко отбросил его назад, больно стукнув по ребрам. — И номер машины ты нам сказал, и телефончик назовешь, а потом помозгуем, как быть с тем человеком. Иначе паспорта тебе не видать, да и можем здесь оставить отдохнуть, пока не передумаешь.

— Ну, я скажу. И что? — прищурился Ворона, прикидывая, как бы улизнуть отсюда подобру-поздорову: Олег, как лось, под притолоку вымахал, да и второй не мелкота, отметелят, и харкай потом кровью из отбитых легких, а квартиру не найдешь, где тебя изувечили. Самое страшное, что у них паспорт: адрес, фамилия, имя-отчество. Найдут, подлюки, если соврешь!

Но кто они? На блатных не похожи. Может, современные «вольные стрелки», еще не нюхавшие зоны, но готовые заняться рэкетом?

— Говори, — поощрительно улыбнулся незнакомец. — Только правду. Не хочу обманывать: ты, как я слышал, желал найти себе приличное место под солнцем? Дадим. Не пыльное, и на хлеб с водкой будешь иметь. Если, конечно, твои рассказы не бред и все сойдется.

— Сойдется, — заверил Гришка, раскуривая потухшую сигарету, — не сомневайся, непременно сойдется. Много вас?

— Хватит, — усмехнулся Олег, — дело давай.

— Заранее договориться надо. — Анашкин почувствовал себя спокойнее, и все происходящее перестало казаться страшным.

Действительно, отчего не попробовать столковаться с этими парнями? Задели ребяток за живое чужие денежки, а они у Мишки есть, как пить дать есть. Сразу их не выжмешь, время нужно, а там и видно будет. Почему бы, собственно, не попробовать?..

После долгого разговора, когда выпили все пиво и выкурили почти все сигареты, Олег пошел проводить дружка. В полутемной прихожей придержал его за локоть:

— Что скажешь, Аркадий?

Лыков приостановился, раздумывая: когда Олег Кислов позвонил ему и рассказал об услышанном от случайного знакомого в кафе «Парус», он воспринял это как бред не до конца протрезвевшего приятеля, но сейчас смотрел на эту историю иначе.

В том, что некий богатый человек Михаил Павлович действительно существует, Аркадий теперь не сомневался — такое придумать невозможно. Мозгов бы не хватило у примитивного Анашкина. Но тут действовать с бухты-барахты нельзя — так просто денежки современный Корейко не отдаст.

— Из дома его пока не выпускай, тебе все равно делать нечего, — посоветовал Лыков. — Возьми бабкины снотворные и сыпани ему в пиво, пусть отдохнет, полезно.

— Сделаю, — улыбнувшись, заверил Олег. — А потом?

— Вечерком сгоняю к Жедю, переговорю. Думаю, без него нам не обойтись. Если, конечно, этот не наврал. Может, пристроим дурачка на бутылки? Будет у Витька на глазах и при деле. Извини, я должен уйти. На работе хочу нарисоваться хоть ненадолго, да и подумать мне не мешает обо всем. Созвонимся…

Когда Олег вернулся в комнату, Ворона лежал на кровати, блаженно щурясь и покуривая сигарету.

— Сходи за пивом, — нахально велел он.

— Схожу, — легко согласился хозяин, вспоминая, где лежат бабкины порошки от бессонницы. — Сейчас перекусим, и схожу, а ты пока отдыхай…

Глава 6

На работу Лыков возвращался как на автопилоте — не видел лиц попутчиков, машинально выходил из вагона метро на нужной станции и шагал на пересадку, голова его была занята совершенно иными мыслями, чем раздумья о служебных делах.

Неужели то, о чем он, Аркадий Лыков, мечтал долгие годы и к чему так стремился, теперь само приплывает в руки и капризная судьба дарует ему шанс, приведя к Олегу Кислову невзрачного пьянчужку, недавно освободившегося из тюрьмы?

Но располагает ли Михаил Павлович такими денежными средствами, о которых с пьяными соплями и восторженными придыханиями бормочет Гришка? Вот это и надо бы выяснить точно в первую очередь.

На работе все оставалось в том же состоянии, в каком Аркадий оставил присутственное место: играли в карманные шахматы, жевали и читали газеты, трепались по телефону, договариваясь о ремонте машины, добывании дефицита и любовных свиданиях.

— Меня Котофеич не спрашивал? — бросил Лыков, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Нет, — буркнул Кучумов и передвинул в ящике стола шахматную фигурку. — Шах!

— А мы пешечкой, — гнусаво пропел Сагальский.