Игра: Дочки-матери (СИ)

- Тогда привяжите её, чтобы не билась. Самогону покрепче и ножи поострее. Что-нибудь тонкое и острое, как шило. И большую иголку с шёлковыми нитками.

Связанная кнутами Златовласка косила на меня глазом и тоненько жалобно ржала. Я посмотрела в её глаза и настроилась, как на Артура: «Я помогу. Ты будешь жить. Доверяй мне... СПАТЬ!»

Раненая лошадь заснула, я, помолясь, приступила.

Когда закончила, было совсем темно, лампы не давали нужного света. Но я успела. Хотя операцию сама проводила впервые, постаралась всё делать быстро и решительно, чтобы не мучить свою любимицу.

Вынув пулю, как смогла, зашила лёгкое, заштопала шкуру. Из тряпицы сделала дренаж и оставила в ране, чтобы кровь не скапливалась в лёгком. Лошадь напоили парным молоком, которое служанка постоялого двора принесла в ведре из коровника.

Утром попрощалась с нею, сама накормила смоченным в молоке хлебом, напоила молоком. С раненой лошадью оставили одного из охранников. Дала ему денег и велела ухаживать. Как рана кровить перестанет, дренаж приказала вытянуть.

***

По дороге, окружённая охраной, ехала, ощущая себя под прицелом. Вчерашние впечатления не оставляли меня. Каждый куст у дороги казался укрытием для стрелков. Тут уж невольно пожалеешь, что попала не в рыцарские времена - тогда охрана меня щитами бы загородила.

Со вчерашнего вечера сохранилось ощущение, будто я до сих пор ковыряюсь ножиком и шилом в ране живого существа. Что за гадство! То раненые дети, то лошадь... Как будто нарочно, чтобы я из жалости стала хирургом!

Никола с зажившими ранами тоже ехал с нами в столицу, чтобы к следующему году подготовиться к поступлению в университет.

А что, может и мне поступить на медицинский факультет? Буду редкой птахой - женщиной-доктором в России 19 века!

Бр-р-р! Нет уж, хватит с меня и того, что на мою голову валится. Всю оставшуюся вторую жизнь оперировать больных? Это не моё. Вот как я себя чувствую после операции лошади? А почти как мясник...

В висках застучало. Внутри нарастало напряжение. Ехать вперёд совсем расхотелось.

- Егор, - тихо сказала я, - впереди засада!

Тот перекинулся с товарищами несколькими фразами, подал знаки остальным. Меня с Николой оттеснили в конец отряда.

Хорошо, что князь рассказал Егору о моих способностях. В этом веке к «чутью» относятся серьёзно.

Пара всадников с левой стороны дороги, пришпорила коней, другая пара - с правой.

Вырвавшись вперёд с оружием наизготовку, они вынудили засадников раньше времени проявить себя. Защелкали, забабахали выстрелы впереди, потянуло порохом.

Я, спрыгнув с лошади, стянула Николку и вынудила его залечь рядом со мной, за кусты на обочине. На мужском костюме для себя я настояла после вчерашнего конфуза со спутанными юбками.

Он порывался вперёд, шальной от любопытства и мальчишеской бравады. Я представила, как мы с ним догоняем наших парней, и они сбиваются в кучу, не зная: толи нас защищать, толи врагов преследовать...

- Не мешай мужикам выполнять свою работу! - жёстко приказала я.

- Но... Там... - размахивал он руками, не в силах справиться с эмоциями.

- Они сейчас заняты врагами. Хочешь, чтобы их ранили или убили, потому, что любопытный мальчишка отвлёк их в минуту опасности?

Он покраснел и пригнулся.

- Я бы хотел помочь!

- В нашем случае, лучшая помощь называется: «Не мешай!» - пробурчала я.

В голливудских фильмах меня раздражали визжащие дуры, которые всегда совались под руку мужчинам в самый неподходящий момент.

Перестрелка отдалялась вперёд по дороге, а на меня опять накатило чувство опасности. Стараясь не делать заметных со стороны движений, я вытащила из-за пояса пистолет и взвела курок. Никола завистливо глядел на оружие. Лицо его так и кричало: Вот бы мне бы, да я бы...

С другой стороны дороги зашуршали кусты. Оттуда, пригнувшись, выскочил человек и сиганул в нашу сторону.

Позже я пыталась объяснить себе: почему я сразу приняла его за врага, а не за одного из парней нашей охраны. Мол, он пистолет держал перед собой. Наш бы не собирался в своих стрелять. Но умозрительно это ничего не объясняло.

На самом деле, чувство опасности стегануло по нервам, и я, не успев подумать, выстрелила ему навстречу.

Он упал в кусты, почти рядом с нами, и забился, выгибаясь дугой, как живая рыба на столе.

Ну, конечно, попасть с трёх метров, меткости не требуется. Мне стало дурно, но, сглотнув так, что уши заложило, одолела тошноту. Кинула мальчишке пистолет и мешочек с припасами для зарядки.

- Заряжай! - а сама поползла к подранку, стараясь не думать о том, что он убит. С трудом вывернула из сведённой судорогой руки его оружие - заряжено же, он выстрелить не успел! Нащупала на его поясе шпагу и потянула на себя из ножен.

Николка приглушённо вскрикнул. Я замерла, не поднимая головы из-за тела, свесившегося с куста, и прислушалась.

- Не она, какой-то парнишка! - тихо произнёс мужской голос.

- Ещё и стреляет, говнюк! - сплюнул другой.

- Оставь его, она где-то с охраной.

- Но лошади-то две!

- Видно, другая запасная.

Кусты зашуршали в сторону от дороги.