Игра Джералда

Так что, девочки, согласитесь, так быть не должно. И я хочу слышать от вас только «Да»,  – надрывался Марвин.

То, что Джесси увидела через стеклышки…

Глава 17

В этот момент Джесси, прикованная наручниками к кровати в летнем домике на северном берегу озера Кашвакамак – Джесси, которой было не десять, а тридцать девять и которая уже как двенадцать часов стала вдовой, – осознала две вещи. Во-первых, она спала. А во-вторых, затмение ей не снилось;  скорее она переживала  его вновь. Сначала она действительно думала, что это был только  сон – как и тот, о дне рождения Вилла. Ведь некоторые из присутствующих там гостей были уже мертвы, а других Джесси не видела много лет. Да, это новое порождение ее сознания было таким же призрачным и нереальным, как и тот первый сон… но это было неверным сравнением, потому что и весь тот день  был нереальным и призрачным. Сначала – затмение, а потом отец…

Нет уж, все,  – оборвала себя Джесси. – Хватит.

Она попыталась вырваться из плена сна или воспоминаний. Ее мысленное усилие переросло в физическое, и она задергалась на кровати. Цепи наручников гулко позвякивали, пока она металась из стороны в сторону. Ей почти удалось освободиться от этого навязчивого кошмара, но лишь на мгновение. Она могла  это сделать и наверняка бы сделала,  но в самый последний момент передумала. Ее остановил непреодолимый, всепоглощающий ужас перед темной фигурой в углу. По сравнению с ней все, что произошло в тот день на террасе, было просто веселенькой сказочкой. Если, конечно, страшный ночной гость все еще был здесь. Если она сейчас проснется и…

А может, не стоит пока просыпаться?

И скорее всего ее заставило передумать не только желание спрятаться во сне. Какая-то ее часть была убеждена, что лучше дойти до конца – чтобы раз и навсегда покончить с этим кошмаром, чего бы ей это ни стоило.

Она успокоилась и легла на подушку. Глаза закрыты, разведенные руки подняты, как у жертвы на алтаре, бледное лицо напряжено.

– И особенно вы, девчонки, – прошептала она в темноту. – Особенно все вы, девчонки.

И опять наступил страшный день затмения.

Глава 18

То, что Джесси увидела через «смотрелку» и солнцезащитные очки, было настолько странно и ужасно, что поначалу ее сознание просто отказалось это воспринимать. Казалось, что на небе вдруг выросла огромная круглая родинка, как на подбородке у Энн Фрэнсис.

Если я разговариваю во сне, так это потому, что я уже неделю не видел свою крошку…

В этот момент Джесси почувствовала руку отца на своей правой груди. Он нежно сдавил ее, потом накрыл рукой левую и снова вернулся к правой, как будто сравнивая. Он пыхтел ей прямо в ухо, как паровой двигатель. И Джесси снова почувствовала что-то твердое, упирающееся ей в попку.

Где мне найти свидетеля?  – заходился Марвин Гей. – Свидетеля, свидетеля!

Папуля, с тобой все в порядке?

Она почувствовала легкое покалывание в груди. Внутри все снова перевернулось от двух противоречивых чувств – удовольствия и боли. Жареная индейка в сладкой глазури с шоколадным соусом… но на этот раз в них вплелись тревога и смущение.

Да, –  ответил он совершенно чужим голосом. – Да, все в порядке, только не оглядывайся.  – Он дернулся. Убрал руку с ее груди, а та, что была на бедре, поползла выше, задирая подол сарафанчика.

Папочка, что ты делаешь?

В ее вопросе было скорее любопытство, чем страх. Но и страх тоже проскальзывал в ее тоне, словно ярко-красная нить на белом полотне. А в небе цвета индиго полыхали отблески света, окружая темный диск солнца алым пламенем.

Ты меня любишь, малыш?

Да, конечно…

Тогда ничего не бойся. Я тебе никогда не сделаю ничего плохого. Я хочу приласкать тебя. Просто смотри на затмение и дай мне тебя приласкать…

Мне что-то не хочется, папочка.  – Джесси все больше смущалась, а красная нить страха становилась все толще. – Я боюсь обжечь глаза, обжечь эту, ну как там она называется.

Но думаю я,  – пел Марвин, – жизнь пуста, если любимой нет рядом; и я останусь с ней навсегда.

Не беспокойся,  – теперь он уже задыхался. – У тебя есть еще секунд двадцать. Как минимум. Так что не переживай. И не оборачивайся.

Джесси услышала щелчок резинки. Но ее трусики были на месте. Платье задралось почти до пояса.