Игра и мука

Сын Левитина и Гафта

Известный режиссер Михаил Захарович Левитин много лет был мужем актрисы Ольги Остроумовой. Их семья была настолько крепкой, что дочь они назвали Олей, а сына Мишей. Но даже самые крепкие семьи иногда распадаются. Михаил Захарович и Ольга Михайловна расстались. Ольга Остроумова стала женой Валентина Иосифовича Гафта. Как нередко водится в интеллигентных семьях, все дружили. Детей воспитывали вместе.

Однажды Виталий Вульф, театровед, историк, создатель и ведущий передачи «Серебряный шар», хранитель и рассказчик бесчисленного количества легенд, мифов, баек, анекдотов о деятелях мирового театра, вел передачу на «Эхе Москвы». Героем его рассказа был начинающий режиссер Миша Левитин, которому на тот момент было меньше 30 лет. Представляя его, Виталий Яковлевич объяснил радиослушателям:

– Это Михаил Левитин – младший! Сын Ольги Остроумовой, Миши Левитина и Вали Гафта!

Валентин и Валентин

О Валентине Гафте рассказываю всю жизнь, с тех пора как судьба подарила счастье с ним работать и общаться. Гафт пишет замечательные эпиграммы. Хотя большое количество эпиграмм с ненормативной лексикой он не публиковал. Поскольку я их помню, Валентин Иосифович мог позвонить мне в общежитие на общий телефон среди ночи. Меня поднимали – звонит Гафт. Я брал трубку, Валентин Иосифович радостно говорил: «Старик, хорошо, что ты не спишь. Напомни мне мою эпиграмму про такого-то.» И я напоминал.

Гафт до «Современника» проработал не меньше чем в десяти московских театрах. Очень гордился трудовой книжкой, где было две записи, сделанные в один день в театре Моссовета. Утром: принять на работу в должности артиста. И после единственной непродолжительной репетиции с Юрием Завадским, вечером того же дня другая запись: освободить от занимаемой должности.

Несколько дней он даже проработал артистом цыганского театра «Ромэн». Театром тогда руководил Семен Баркан, не самый выдающийся режиссер. После нескольких репетиций Гафт написал:

Семен Аркадьевич Баркан
не режиссер и не цыган…

И уволился.

Был у Гафта и опыт работы в театре Сатиры. Его привели к Валентину Плучеку Андрей Миронов и Александр Ширвиндт. Они друг другу сразу не понравились. Гафт буквально через несколько дней сочинил эпиграмму, которую Плучеку верные люди донесли:

Сам по себе он ничего не значит,
В нем интеллект бренчит и скачет,
Его познания, как числа,
И все поэтому без смысла,
Постольку Плучек мастер штучек,
Поскольку сам из недоучек.

После этого Плучек распорядился Гафта в театр не пускать.

В театре Сатиры работал знаменитый художник по свету – Арон Захарович Намиот. И у этого Намиота был какой-то юбилей. Гафт его очень уважал. Намиот хотел пригласить Гафта. Пришел к Плучеку и попросил, чтобы Гафту в порядке исключения разрешили прийти в театр, выйти, поздравить и тут же уйти. Плучек на беду свою разрешил.

На сцене стояли два кресла – В одном сидел юбиляр, а во втором – Валентин Плучек, который вел представление. Люди выходили, поздравляли, показывали какие-то номера. Подошла очередь Гафта. Плучек не стал его объявлять, а потому сам Арон Захарович представил:

– Меня пришел поздравить мой друг Валентин Гафт.

Гафт вышел на сцену, встал между креслами и продекламировал.

В ваш юбилей хочу сказать одно:
Служа искусству света беззаветно,
Вы освещали так порой говно
Что становилось и оно заметно.

На слове «говно» Гафт кивнул в сторону Плучека.

Разумеется, после этого Гафт уже на самом деле больше не преступал порог театра Сатиры.

Гафт и Васильев: первая встреча

Это было в самом начале моей работы в «Современнике». Мой однокурсник и друг Анатолий Васильев начал работать во МХАТе. Мы только получили дипломы. Я репетировал «Из записок Лопатина», он – «Соло для часов с боем». Васильев рассказывал, что у него играют звезды МХАТа: Прудкин, Яншин, Александровская, Грибов, а я ему хвастался, что у меня играют Табаков, Даль, Добржанская и даже Гафт. Васильев сказал, что ему интересно познакомиться с Валентином Гафтом. В свою очередь и Валентин Иосифович мне как-то заметил: «Говорят, твой Васильев гений… Надо познакомиться».

И вот Васильев как-то зашел за мной в «Современник». Возник удачный момент для знакомства. На третьем этаже в переходе, где висела доска расписания, было место для курения. Привел я туда Толю и сказал: «Жди. Сейчас найду Гафта».

Нашел Гафта в репзале – он репетировал сам с собой, ведя какой-то диалог с невидимым партнером. Проводил Валентина Иосифовича на третий этаж. Гафт и Васильев пожали друг другу руки, а я, решив им не мешать, отправился на второй этаж в буфет.