Игра и мука

Одесское побережье подвержено оползням, и иногда владельцы деревянных куреней, проснувшись, обнаруживают, что половина «дачи» находится уже над пропастью. После одного из таких «стихийных бедствий» у общественного туалета на двенадцатой станции Фонтана вывешено объявление:

«ТУАЛЕТ HЕ РАБОТАЕТ. ОБВАЛ.»

* * *

Из меню ресторана «Золотой берег»:

«КАМБАЛА ЖИВАЯ ЖАРЕНАЯ. ГАРНИР СЛОЖНЫЙ».

* * *

Прихожу со служебного входа в русский театр в Одессе. Спрашиваю на вахте:

– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, я могу встретиться с завлитом?

Дежурная типичная одесская тетя отвечает:

– Ее нет. Позвоните по местному телефону 2-12.

– А зачем звонить, если ее нет?

– Чтобы вы поверили, что я вас не обманываю.

* * *

Ставил в Одесском русском театре спектакль, и меня поселили в квартире на девятом этаже. Дом был новый, но лифт работал крайне нерегулярно. Однажды после изнурительного рабочего дня я поднимался по лестнице и на свежевыкрашенной стене седьмого этажа увидел надпись: «НУ ЧТО?»

* * *

На улице возле киоска стоит мужчина и громко кричит:

«ПРОДАЮ ОДЕССУ И ОБЛАСТЬ ЗА ВОСЕМЬ ГРИВЕН!»

Он продавал карту Одесской области.

* * *

Садоводческое товарищество, где на шести сотках местные жители выращивают абрикосы, груши, персики, помидоры, черешню, яблоки – все, что скупается и съедается отдыхающими. Понятно, что самым востребованным удобрением здесь является навоз. На столбе у дороги висит самодельный рекламный щит:

«ПРОДАЮ ГОВНО».

* * *

Гастроли театра в Одессе. Живем в гостинице «Пассаж», в которой все нерадостно – наши номера на втором этаже, а на первом и третьем идет ремонт…

С утра сильно болит голова. Спускаюсь в неуютный буфет, где нет ни души, кроме невероятных размеров буфетчицы и ее товарки. Женщины щебечут, не обращая на меня никакого внимания. Я подхожу к стойке и жду. Никакой реакции.

– Пожалуйста, сделайте мне чаю! Очень крепкого и без сахара…

Даже не удостоив меня взглядом и не закрывая рта, буфетчица машинально берет стакан, наливает в него из чайника бледно-желтую жидкость и бухает ложки четыре сахара:

– Я же просил вас крепкого и без сахара! А это что? Тут же столько сахара, что ложка будет стоять!

Буфетчица лениво поворачивает голову в мою сторону и, также щебеча, говорит:

– Ой, так не берите ложечку!

* * *

Советские времена. Одесское Артиллерийское училище. На фасаде – транспарант:

«Наша цель – коммунизм».

* * *

Гостиница. Два дня не меняют полотенца. На третий день догадываюсь, что нужно, как в некоторых европейских странах, бросить полотенца на пол в ванной – уж теперь-то поменяют! Возвращаюсь в номер – полотенца с пола подняты и повешены на крючки. На четвертый день ловлю горничную:

– Поменяйте, пожалуйста, полотенца! Четыре дня не меняли!

– Тю! Уже запачкали?!

Сын еврейских колхозников

Одесса, пару лет назад, лето, раннее утро. Я на велосипеде еду к морю. Народу мало, кладу велосипед, сбрасываю одежду. Недалеко на лежаке под зонтиком такая одесская дама, что-то читает, но при этом внимательно на меня поглядывает.

Совершив заплыв, выхожу, начинаю одеваться. Дама смотрит в упор. Когда я провожу мимо нее по песку свой велосипед, она пристально вглядывается в меня. Глаза у нее округляются, а в вопросе одновременно изумление и восторг:

– Это вы?

– Я…

– Так вы еще живы?

Я что-то промычал в свое оправдание.

Она протягивает мне книжку «Путеводитель по Одессе», издательство ЭКСМО из серии «Оранжевые путеводители»:

– Смотрите!

В книге описываются пешие маршруты по Одесским улицам с описанием домов и упоминанием великих людей, которые в них жили. А уж кто только в Одессе ни жил: Пушкин, Чайковский, Шевченко, Паустовский, Ахматова…

– Нет, вы вот здесь читайте: «Мы сворачиваем и подходим к дому, где в семье еврейских колхозников родился выдающийся режиссер Иосиф Райхельгауз». Это же вы?! Распишитесь!

Я вынужден был дать ей автограф, она была удовлетворена и потрясена.

Спешите занять место на кладбище!

Папины родители – мои дедушка и бабушка – лежат на Еврейском кладбище в Одессе. Кладбище это историческое, многократно описанное, в том числе Бабелем в «Одесских рассказах». Поскольку мы в Одессе не живем, я много лет, приезжая туда, всегда иду на кладбище. В мое отсутствие за могилами следит смотрительница Наташа. Впрочем, имя Наташа ей подходит так же, как мне Василий Иванович. Ее должность вряд ли может сравниться по значимости с какой бы то ни было. Вообразите: ее молчаливые упокоившиеся подопечные имеют родственников по всему миру – Америка, Европа, Израиль. Большинство из них – хорошие дети, внуки, правнуки, которые чтут память своих предков и готовы платить немалые деньги, чтобы их могилы выглядели достойно. Так что у Наташи настоящий международный бизнес. За уход она берет только в твердо конвертируемой валюте.

Обязательства свои она выполняет добросовестно: могилы выглядят – любо-дорого взглянуть.