Игра и мука

У меня есть целый шкаф, в котором стоят книги, подаренные авторами. Среди них – подписанные Чингизом Айтматовым и Булатом Окуджавой, Борисом Акуниным и Людмилой Улицкой, Анастасией Цветаевой и Андреем Вознесенским и многими другими выдающимися авторами. Я храню их как реликвии. Но есть и такие, которые открываю только до дарственной надписи и складываю у камина.

81. Считаете ли вы, что режиссер должен быть интеллектуалом? Должен прочесть какой-то обязательный набор книг? Какие это книги, и кто это определяет?

Интеллектуал – это какое-то очень обязывающее слово. Себя я интеллектуалом не назову. Я считаю, что у режиссера образование должно быть стихийным. Есть обязательная программа – как у любого интеллигентного человека. Но остальное – это твои пристрастия. Кого-то читаю, кого-то не читаю, спектакли, фильмы чьи-то смотрю, чьи-то не смотрю. Готов куда-то ехать, а куда-то не готов. Но обязательную программу предъявляю: и Пушкин, и Окуджава, и Булгаков, и Бродский, и Пастернак. И сегодня уже Дмитрий Быков. Можно не смотреть всех фильмов Хуциева или Феллини, но знать одну – две работы этих великих мастеров необходимо. Это же касается живописи, музыки.

82. Какая историческая эпоха вам близка? Могли бы себя увидеть мушкетером? Или поэтом серебряного века? Или – еретиком? Стали бы вы доказывать, что земля круглая, если бы вам грозила смерть на костре?

Не раз об этом думал. И не хотел бы проживать никакой другой жизни, которую уже прожил. Не хочу менять ни времена, ни события. Пожалуй, единственное, что я бы поправил в своей жизни, чтобы дольше жили родители и чтобы у меня было больше детей. Все остальное менять бы не стал – со всеми моими трагедиями, изгнаниями, и даже болезнями. Все это меня укрепило и дает возможность сочинять и черпать из себя.

83. У вас отличный слух, вы хорошо поете, хотя не знаете нот. Какую музыку вы слушаете? Что для вас классика, опера, филармонический концерт?

У меня в машине всего две радиостанции: «Эхо Москвы» и радио «Джаз». Как только я насыщаюсь новостями и комментариями, я тут же нажимаю вторую кнопку. Что касается посещения филармонии или консерватории – посещаю редко. Две крайности – либо что-то очень знакомое и узнаваемое типа Чайковского, либо это должно быть что-то не слышанное мной. Какой-нибудь Шнитке, которого мне слушать трудно, но интересно.

84. Есть ли у вас собственная космогония, то есть представление о том, как устроен этот мир?

Я совершенно уверен, что господь бог – это каждый из нас. Каждый человек достоин своей жизни. Достоин своих родителей, своей страны, города, деревни, образования, детей, работы, досуга, здоровья, возраста. Мы сколько угодно можем кивать на внешние обстоятельства от бога до начальника, от президента до продавца в магазине. Но каждый из нас получает то, что сам создал, под что он подписался. Если тебя твоя жизнь не устраивает, меняй ее. Устраивает – благодари себя за свою жизнь. И тех, кто вокруг тебя.

Об образе жизни

85. Ваши гонки по бездорожью с олигархами – что это? Удовольствие? Способ общения с друзьями? Хотите что-то самому себе доказать?

Это удовольствие. Это способ общения с друзьями. И доказательство того, что я действующий, крепкий, способный к неординарным действиям мужчина, который не занимается только своей узко гуманитарной работой. Я часто испытываю чувство неловкости и даже стыда, от того, что – осознавая себя крепким, активным здоровым, я занимаюсь такой странной профессией. Говорю актрисе – давайте сделаем юбку короче, а мужчине: переставь этот стул слева направо. Что-то есть в этом неловкое. Особенно, когда я сравниваю свою жизнь с жизнью отца и деда. Папа-танкист, мотоциклист, гонщик, солдат, расписавшийся на рейхстаге. Дед – председатель колхоза, спал в саду на жестком топчане, утром выливал на себя ведро ледяной воды из колодца. Не хочется «вырождать» нашу семью. Когда я чувствую, что джип, квадроцикл, снегоход, шарп, багги, гидроцикл и все, чем я умею управлять, подчинены мне, и я с риском для здоровья преодолеваю те или иные препятствия, мне не стыдно перед папой, дедушкой и моими детьми.