Игра королей

Ты смотри, я ведь соглашусь, десять раз раскаешься! Ну, дело твое. На Кремль — так на Кремль. И к Венечке поближе. Тут и без меня обойдутся, а за тобой, смотрю, глаз да глаз нужен. Супругу-то сообщи. Пускай имя придумывает, чтобы ты себе голову не забивала. Все ж при деле будет. Хотя дело свое он уже сделал, причем качественно. Так что пусть именем озаботится. Ну ты даешь. Нельзя же так. Тебе беречься теперь надо, а ты все на себя взваливаешь. Гм… а согласится муж-то? Вот оно что… Молодец, это правильно. Ну-ну, что это у нас глазки на мокром месте? Нечего плакать. И беспокоиться нечего. Все будет хорошо. Я знаешь, скольких приняла? И твоего приму, не волнуйся. Или твою. Кого Бог пошлет!

Шесть лет назад.

— Молодец, Борис! Молодец! Отлично! У тебя все получается, только надо чуть-чуть быстрее! А ну, еще раз! Егор, помоги брату!

Мэри отвернулась от окна, за которым Майкл Хиггинс гонял ее сыновей по сооруженной в саду полосе препятствий, и с улыбкой окинула взглядом расположившегося в кресле Северцева. Старший лейтенант — Константин говорил, вот-вот капитаном станет — сидел несколько скованно, явно опасаясь потревожить двух кошек, пригревшихся каждая на своем колене. Вот ведь… по отношению к ней самой Мэри удалось избавиться от чинопочитания, так мужик на Матрену с Котофеей переключился. А те и рады, засранки.

— Эти мальчишки — мор, глад и Божья кара за все мои прегрешения. Бывшие, настоящие и будущие. Как с ними Майк справляется — ума не приложу. С другой стороны, справлялся же он со мной, О'Нилом и еще десятком таких же, как мы.

— Мастерство не пропьешь, — философски заметил Северцев.

— А я тебе о чем толкую? — обрадовалась она направлению, в котором свернул разговор. — Так ты поедешь со мной?

— Слушай, Мария Александровна, может, я один съезжу, без тебя? Ракитин — это такая клоака…

Мэри слегка поморщилась, потирая ноющую поясницу. Вот как ему объяснить? Чтобы и без обид, и с пользой для дела?

— Меня Дан знает. И вроде бы уважает, и саму по себе, и как жену адмирала Корсакова. А ты — незнакомец. И сколько ты перед ним орлом своим ни размахивай… меня-то он не запустит, как бумажную птичку, просто не станет, а тебя — запросто. Тем более что весовые категории у вас, мягко говоря, разные. Летите, голуби, летите!

Графиня несколько раз взмахнула руками, как крыльями. Выглядело это — в сочетании с остальными параметрами — довольно забавно. Но ее собеседник, похоже, ничего смешного не увидел. И не услышал.

— Ну да! — возмущенный до глубины души, Сергей даже пошевелил коленом, на котором возлежала Котофея. — А тебе никто не говорил, что чем больше шкаф, тем громче падает?

— Неоднократно. Но мне-то не нужно, чтобы пернатые порхали и мебель рушилась. Я хочу, чтобы ты посмотрел на своего потенциального бойца. У тебя против Терехова есть какие-то принципиальные возражения?

— Принципиальных — нет. Если он действительно не пропил мозги и реакцию — милости просим. После детоксикации и соответствующей проверки, конечно.

Мэри примирительно подняла ладони:

— Конечно. Кстати, о реакции. Ты пятый файл внимательно смотрел?

— А как же! — расхохотался Северцев, все-таки перемещая кошек на пол и вытягивая затекшие ноги чуть ли не до середины кабинета. — Крючкотворы, ох, крючкотворы! «Самоуправство, повлекшее за собой смерть подозреваемого!» Убиться веником!

Теперь рассмеялась и хозяйка дома. Впрочем, она быстро посерьезнела.

— Обрати внимание, Сережа. В тот день Терехов был так пьян, что полицейский медик вообще не понял, как он мог идти своими ногами. А между тем насильника с девицы одним выстрелом снял. Ублюдок дохлый, а на потерпевшей — ни царапины. Редкое, наверное, было зрелище. Ну что, выдвигаемся на дистанцию главного калибра?

Она в который раз бралась решать судьбу постороннего человека, не спрашивая, хочет ли он этого. Но не могла капитан первого ранга Мария Корсакова смотреть, как гибнет Даниил Терехов. Не могла — и все тут.

Проблема обнаружилась почти случайно. «Александровскую» эскадру изрядно потрепали при зачистке пиратской базы где-то в такой Тмутаракани, что тамошние окрестности даже капитан Гамильтон знала исключительно по справочникам. И кораблям туго пришлось, что уж говорить о людях?

Вице-адмирал Никита Борисович Корсаков не пострадал. Ну почти. Два месяца в реабилитационном центре имени Бехтерева — не в счет. А вот десант выбили практически подчистую. Из подразделения Даниила Терехова уцелели только он сам и Федор Одинцов. И обоих списали на грунт.

К стыду своему, Мэри, беспокоившаяся о муже и маявшаяся с началом третьей беременности — и препараты не спасали! — не нашла времени и сил поинтересоваться судьбой отставных десантников. Даже в голову не пришло. И только когда на Кремль с Новоросса прилетел Одинцов, картинка начала вырисовываться.