Игра Ловца

— Не знаю, — бесстрастно произнес Ворон, — это полная загадка для меня. Впрочем, я уверен, что она тоже не из нашего мира.

— А откуда? Кто-то из тех с кем воюет Душелов?

— Может быть, — кивнул Бран, — а может и нет. Мне нужно время, чтобы узнать побольше.

— А у нас есть это время? — едко спросила Арья, — чуть ли не треть Империи отпала от Короны.

— Пока Брон не заявлял о мятеже, — сказал Ворон, — даже налоги от него еще поступают.

— Уверена, что там найдется немалая недостача, — скривилась Арья, — он тот еще казнокрад. И даже если не так — Южная Армия теперь подчиняется только Брону. А не Серсее.

— Разве мы с тобой служим Серсее? — произнес Бран, — нашему делу пока нет никакого вреда. Скорей наоборот, эта Саломея делает кое-что полезное.

— Надолго ли? — покривила губы Арья, — важны не намерения, а возможности. Судя по словам Сэма они у нее немалые.

— Да, — кивнул Бран, — если Сэму со страху не померещилось что-то большее, чем на самом деле. Так или иначе, обождем с вмешательством — попробуем сначала разобраться с чем мы имеем дело.

— Доложим Серсее? — поморщилась Арья.

— Пока не нужно, — сказал Бран, — для начала я хочу посоветоваться с Душеловом.

— Ты можешь общаться с ней? — Арья изумленно уставилась на Брана, — ты не говорил мне этого.

— Потому что я еще ни разу этого не делал, — сказал Бран, — самое время попробовать.

Паутина тьмы

Она уходила вниз, в бесконечный лабиринт черных пещер, никогда не видавших солнечного или любого иного света. Не страх, но осторожность гнали ее, чувство самосохранения, оказавшееся сильнее и мучившего ее вечного голода и столь же древней злобы ко всему живому. Все изменилось — Тот, Кого она не любила, но Кто был всегда ее невольным союзником, ныне не прикрывал ее своим могуществом. Те же, кто низверг Его мощь, никогда бы не потерпели подобных ей — и поэтому она зарывалась все глубже и все же не чувствуя себя в безопасности.

А потом что-то изменилось — давно знакомые, изведанные ею вдоль и поперек подземные ходы, вдруг сменились совсем иными. Вроде все тот же камень, все те же огромные сталактиты и сталагмиты, все те же ручьи, стекавшие в подземные озера, где плавали слепые рыбы — и в то же время все чужое. Впервые в ее долгой жизни она столкнулась с чем-то новым, сумевшим вызвать у нее некоторое подобие удивления.

А еще она почувствовала, что предчувствие угрозы, снедавшее ее все это время, сгинуло безвозвратно. Исчезло то, что гнало ее вниз, наполняя все ее существо ощущением скрытой угрозы, рассеялось, как луч света, канувший в непроглядную тьму Бездны.

А затем пришел Голод.

Она замедлила движение вниз, замерев в кромешной тьме и прислушиваясь к любым звукам, высматривая малейшее шевеление с поверхности. А потом медленно двинулась наверх, готовая устремиться обратно при малейшем намеке на прежнюю угрозу. Но все было тихо — и она, осмелев, начала обычные для нее поиски поживы, способной наполнить ненасытную утробу. Несколько летучих мышей, схваченных ею на лету, лишь раздразнили ее чрево, но она чувствовала, что наверху ее ждет куда больше добычи.

И ее ожидания оказались успешными — из хитросплетения туннелей впереди донеслись чуть слышные звуки, указывающие на приближение множества существ. Объятая злобной радостью, подземная тварь устремилась им навстречу.

Они скользили извилистыми лабиринтами пещер — утонченные, изящные, смертельно опасные. Вооруженный до зубов отряд пробирался извилистыми ходами и красные глаза горели неизбывным охотничьим азартом. Черная кожа и белые волосы выдавали в них дроу — самый опасный из народов Подземья отошел далеко от городов темных эльфов, ради выполнения опасной, но почетной миссии во имя Ллос — Паучьей Королевы.

Во главе отряда шествовало чудовищное существо: верхняя часть тела походила на шествовавших рядом дроу, разве что неестественно раздувшаяся, а бесцветные, будто остекленевшие глаза, не имели и искорки жизни. Сильные руки сжимали два боевых топора с острейшими лезвиями. Ниже пояса странного существа начиналось тело исполинского черного паука, быстро перебиравшего суставчатыми ногами. На его спине восседала прекрасная женщина-дроу облаченная в черное одеяние, украшенное серебристыми изображениями пауков и иными символами высших жриц Паучьей Королевы. Полные губы кривились в злобной усмешке, глаза мерцали, словно два раскаленных угля, полыхавших фанатичным безумием.

Ходы, которыми они пробирались, переплетались в хитросплетении лабиринтов, столь узких, что дроу, хорошо знавшие эти места, временами разбивались на группы, чтобы быстрее собраться в одном месте. Так это случилось и сейчас, когда восседавшая на спине чудовища жрица скользнула в узкий проход меж огромных сталагмитов. Два десятка дроу двинулись за ней, остальные проследовали иными путями, дабы встретиться потом в знакомой пещере.

Однако пройдя узкими закоулками они не нашли своих соратников. Не нашли они и пещеры — недоуменно оглядываясь по сторонам, дроу с удивлением смотрели на незнакомые сталактиты и сталагмиты, меж которых журчали маленькие ручейки.