Игра Мартина Ганна (СИ)

Сплюнул примипил Марций и обхватив шар, на рукояти гладиуса, потер его вспотевшей ладонью.

Мы стояли за частоколом острых жердей, вкопанных остриями в сторону противника. Я находился в первом ряду когорты держа наготове, тяжелый пилум и прикрывал себя щитом. По телу, волной, сначала пробежала дрожь мурашек, а потом пришло возбуждение и острое желание боя. За нашими спинами раздался переливистый звук свистка. Марций оглянулся и увидев раскачивающееся из стороны в сторону знамя манипулы сказал.

— Ну все парни, пора преподать германским свиньям урок. Они заплатят кровью за наших братьев, павших за Тевтобургскому лесу. Мы сложим их головы в огромную кучу, так что вершину будет видно не только в Риме, но и боги на Олимпе увидят ее.

Он достал свисток, и подав сигнал крикнул.

— Сомкнуть щиты! Пятьдесят шагов вперед! Не нарушать строй!

— Ум! Ум! Ум! Уммм! — каждый шаг мы сопровождали глухим выдохом и напитывали свою кровь жаждой убивать.

Легионеры сомкнули скутумы, особые, большие римские щиты, сделанные полуцилиндром, и тесным строем прошили за ограждение из жердей. Когорты сначала выстроились в привычное построение, потом сомкнулись в одну непреступную фалангу. Сделав пятьдесят шагом, мы встали перед толпой германцев ровной линией. С одной стороны ее прикрывала турма Квинтилия, а с другой небольшая река с вязкими болотистыми берегами. До противника оставалось менее ста шагов. Со стороны варваров началось настоявшее вакхическое безумие. Германцы обуреваемые воинственных духом, и одурманенные действием грибов, что дают им перед сражением их жрецы, готовились к решающему броску. Зазывалы на бой, метались перед товарищами, размахивая топорами и мечами, как охотничьи псы, вкусившие крови.

— Убить их всех! Никакой пощады римским собакам!

Из рядов врага вышли более тысячи пращников и сделав несколько мощных взмахов, они выпустили пращу. Их поддержали более трех десятков германских лучников.

— Черепаха! — скомандовал Марций.

Легионеры подняли щиты прикрывая себя и товарищей, мы в первых рядах чуть присели, смыкая оббитые железом кромки щитов и убирая широкие щели. Снаряды, выпущенные из пращей, застучали по щитам, как горох по дну глиняного горшка. Удары были сильные, но не причинили нам никого вреда. За спиной раздался двойной сигнал и сразу небо над нами, на мгновение, потемнело от сотен стрел, выпущенных легковооружёнными сагиттариями. Они неплохо проредили передние ряды германцев. Раненые и убитые повалились к ногам своих соплеменников. Неистовый вой над войском варваров, превратился в рев урагана, заглушая все вокруг. Мы же продолжали стоять молча, сомкнув щиты, и наблюдали за врагом. Наконец германцы, воодушевленные предводителем и гибелью товарищей, бросились, как лава Везувия, вперед.

— Держись, — прошептал я сам себе.

Волна варваров ударила с такой силой что мы, уперев левое плечо в щит проскользнули по грязи пару шагов назад.

— Держать строй! — заорал примипил Марций.

Некоторые германцы пытались взобраться по щитам и перепрыгнуть за наши спины, но тут же попадали на острые клинки гладиусов и короткие копья. Трупы смельчаков втаптывались в грязь десятками ног, ничуть не нарушая строй. Их товарищи, не нанося вреда колотили мечами по нашим щитам, ломали копья, били топорами по войлочной обивке щитов. Мы же, на мгновение, чуть отведя в сторону скутум быстро разили их мечами. Под ногами земля уже хлюпала и скользила напитанная кровью, но подбитые железными гвоздями сандалии из толстой бычьей кожи, давали нам преимущество. Раздался свисток примипила, его подхватили центурионы.

— У-у-у-м!

Мы сделали решительный шаг, оттесняя врага, который, наваливаясь превосходящими силами, разбивался о силу и величие Рима.

— У-у-у-м!

Мы оттеснили их еще на один шаг, не давая опомниться и перестроиться.

— У-у-у-м!

Когорты неумолимо шли вперед, безжалостно сминая любое сопротивление.