Игра на чужом поле

Семен недобро взглянул на парня и молча вышел. Надо бы поговорить с ним серьезно, но – в другой раз. Сейчас нет времени.

* * *

Машину оставили у коттеджа, еще раз проверили – пусто, нет Зарипа. Медленно, осторожно, стараясь не проходить под фонарями, Семен и Дамир Исмаилов двинулись в сторону главного корпуса. Внезапно Дамир схватил Семена за руку.

– Вон она!

На крыльце мелькнула ярко-голубая куртка и скрылась за углом.

* * *

Насте хотелось подышать перед сном, а заодно и подумать о своем поведении. Например, о том, как себя вести, если к ней заглянет Дамир. Конечно, очень соблазнительно было бы поддаться на его уговоры, про все забыть и очертя голову броситься в скоротечный роман. Но что это ей сулит? Развлечения? Она их не любит. А то, что доставляет ей удовольствие, Дамир дать не может. Постель? Скучно. Он, наверное, хороший любовник, даже очень хороший, ну и что? Будет в ее жизни одним хорошим любовником больше. Тоже мне, ценность. Настя подумала, что, может, ей в чем-то и не повезло в жизни, но только не с мужчинами. Их было немного, но ни один не оставил ее разочарованной. И вообще Лешки ей вполне достаточно. Что еще она может получить от Дамира? Красивые слова? Лешка слов не говорит, это верно, но они Насте и не нужны, она слишком рациональна, чтобы верить словам и обращать на них внимание.

Ей стало неуютно. Будто кто-то смотрит ей в спину. Передернув плечами, Настя вернулась к своим мыслям.

С другой стороны, Дамир может быть интересным собеседником. Жаль, что не удалось досмотреть фильм, который он ей показывал. Это был фильм про слепого старика, который общается с внешним миром при помощи звуков. Его внук описывает ему разные предметы, картины, явления природы, а старик говорит: «Я не понимаю. Ты мне сыграй». Внук учится играть сначала на пианино, потом на скрипке, его музыкальные изображения становятся все более яркими, образными, и наконец старик говорит: «Я это вижу». Что было дальше, Настя так и не узнала, но мастерство, с которым был сделан фильм, оценила в полной мере. Это была не только талантливая режиссерская работа, но и необычная, интересная музыка и великолепное исполнение. Если бы можно было ограничить общение с Дамиром обсуждением его работ, это было бы просто отлично, как раз то, что ей, Насте, надо: заниматься анализом, обсасывать всякие нюансы, выводить закономерности. Но смешно надеяться, что он на это пойдет.

Что-то мешает ей думать. Какие-то посторонние звуки, что ли? Она остановилась, прислушалась. Нет, все тихо. Откуда эта тревога?

В нескольких шагах впереди она увидела неподвижную фигуру на скамейке. Подойдя поближе, узнала своего неудачного поклонника, предлагавшего деньги. Как его назвал Павел? Кажется, Николай.

– Добрый вечер, Николай, – весело сказала она. – Нашли, кому подарить свои лишние пятьдесят тысяч?

– Не нашел, – так же весело признался он, нимало не смущаясь. – Присаживайтесь, покурим вместе. Я на вас вчера стольник проиграл, а сегодня его обратно выиграл. Так что я не внакладе.

– Это как? – удивилась Настя, усаживаясь рядом и доставая сигареты.

– Вчера ставка была сто тысяч, и я их с позором проиграл. А сегодня за вас давали уже двести, Пашка продулся, и его двести тысяч мы разделили с партнером.

– Ничего себе, – присвистнула Настя. – А если завтра найдется еще один камикадзе, желающий попробовать укротить меня, строптивую?

– Для следующего ставка – четыреста. Цена растет пропорционально сложности задачи. По-моему, справедливо.

– По-моему, тоже. Кто же придумал эту гениальную систему? Женя? Или Павел?

– Женя. Погодите, а разве вы с Женькой знакомы?

– А как же. Он еще до того, как втянул вас в это мероприятие, пытался со мной познакомиться. Не огорчайтесь, Николай, у него тоже ничего не вышло.

– То-то я смотрю, он сам не берется, а все про вас выспрашивает и у меня, и у Пашки. Прямо душу всю вытрясает: как повернулась, да на кого посмотрела, да что сказала. Ну, жук, ну, пройдоха! А ведь и словом не обмолвился.

В аналитической машине что-то сработало, яркая вспышка пробежала по проводам, приводя в движение диски и шестеренки. Настя подскочила как ужаленная.

– Мне пора, извините. Спокойной ночи, Николай.

Она быстро пошла по аллее. Тут же следом за ней из-за деревьев метнулась бесплотная тень, но Коля Алферов ее не заметил. Он пошарил рукой по скамейке в поисках брошенных рядом перчаток и наткнулся на сигаретную пачку, оставленную Настей. Схватив ее, он побежал в ту же сторону, куда ушла Настя, и уже открыл было рот, чтобы окликнуть ее, когда увидел в дальнем конце аллеи высокую мужскую фигуру. Мужчина громко закричал:

– Настя! Анастасия! – и замахал рукой.

Коля видел, как голубая куртка приблизилась к мужской фигуре, как тот властным жестом обнял Настю за плечи, прижал к себе и повел в сторону корпуса. Он машинально сунул чужие сигареты себе в карман и в этот момент услышал странный звук – не то хрип, не то сдавленный кашель и прерывистое дыхание. Кинувшись на звук, Алферов раздвинул кусты и лицом к лицу столкнулся с человеком, которого меньше всего ожидал увидеть.

– Ты?! Как ты здесь…

* * *