Игра на двоих (ЛП)

– Так что Дилан Дэй вполне заслуживает того, чтобы сидеть в камере и радоваться, как он хорошо просуществовал свою жизнь. Этот красавец нанес ущерб этой девушке, сидящей здесь, за вашим столом. И я боялась того что, если она на него заявит, кто-то будет паршиво выглядеть? Но паршиво выглядит здесь только она.

– Спасибо, что были так многословны с нами, Мисс Браун. – поблагодарил её судья и поспешно встал.

– Суд присяжных, я предлагаю вам прямо сейчас вынести вердикт, Мистеру Дэйю. – уверенно заявил судья Джексон.

Присяжные совещались недолго. И вскоре восемь человек энергично потянулись к своим местам, одна женщина из коллегии решительно вышла вперёд, оттеснив стоявшего перед установленным в зале микрофоном самого Дилана.

– Итак, мы предлагаем выплату денежной компенсации жертве насилия в размере пяти тысяч долларов и направить виновного в лечебное учреждение на лечение для установления диагноза заболевания, полноценного обследования с целью выявления причин заболевания, назначением перечня медикаментов и препаратов, применяемых при общем лечении граждан. – твёрдо сказала она.

– Вердикт присяжных заседателей принят. Суд вынес оправдательный приговор. – важно проговорил судья.

Судья Джексон стукнул молотком. Слушание закончилось, и я вздохнула с облегчением. Но я хочу подойти к нему. Хочу увидеть, как ненависть заполняет его глаза. Глупо. Я проиграла, а Дилан выиграл.

Я оказалась наивной, а он оказался во всем прав. Я чувствую, что меня обвели вокруг пальца и использовали. Просто замечательно. Пусть выгода для меня будет и невеликая, но деньги лишними не бывают. 

Позже я сижу в своей старой спальне, в доме моего детства, ем мороженое и бездумно смотрю в телевизор. Валяясь в кровати, я желаю, чтобы этот день прошёл без чьих-либо напоминаний о нём. Моя спальня совсем не изменилась, то же постельное бельё с цветами, скомканное подо мной, и того же цвета обои на стенах.

Я здесь не была больше двух месяцев.

Сегодня должен был быть самый счастливый день в моей жизни. Но этого не произошло его не посадили.

– Мика? – произносит моя мама Мэгги, стуча в дверь. – Ты в порядке?

– Да, – отвечаю я и киваю, когда она подходит к моей кровати, где я овощем пролежала целый день.

– Бруклин заказывает пиццу, дорогая, хочешь спуститься и поесть?

– Нет, – я отрицательно покачиваю головой.

Я убавляю громкость телевизора и иду в ванную. Я бросаю взгляд в зеркало и понимаю, что выгляжу просто ужасно. Моё лицо выглядит уставшим, под глазами виднеются мешки, а прямые черные волосы зачесаны назад.

На часах почти два часа ночи, когда я слышу поднимающихся наверх маму и сестру. Я уже не сплю, но понимаю, что не могу лежать и обманывать себя, что засну в любой момент. Слыша, что они скрылись дальше по коридору, я спускаюсь вниз, чтобы попить и подумать, какой фильм я хочу посмотреть, когда вернусь в кровать и буду пытаться вылечить бессонницу. Я прохожу на темную кухню, которую освещает только лунный свет, и открываю холодильник, чтобы найти сок.

Проблема в том, что я не хочу не с кем видеться, Лайлой, Кристофером и не хочу, чтобы кто-то видел меня или сочувствовал мне из-за моей жалкой жизни. Но я все равно собираюсь вернуться к истокам своей неудавшейся модельной карьеры в предстоящем году как ни в чём не бывало, когда всё благополучно уляжется.

– Микаэла, ради Бога, если не хочешь начинать одеваться, питаться и жить нормальной жизнью, я позвоню твоему отцу, чтобы он вмешался.

Мы все смеёмся после её слов, даже Бруклин, которая снова погрузилась в чтение своей газеты.

Позже моя мама отвела меня в салон красоты. Мне сделали коррекцию бровей, и мы обе сделали себе маникюр. Она попыталась убедить меня помыть волосы и сделать укладку.

– Ты себя запускаешь, Микаэла, – вздыхает она, когда мы уже покинули салон и наслаждаемся эспрессо в кафе неподалёку. Я не снимаю свои солнечные очки, молясь, чтобы никто не увидел меня и не стал задавать вопросы о Дилане. Я была унижена и не в настроении что-то объяснять.

– Мам, я сейчас не могу на чём-то сосредоточиться. Я опустошена и чек от Миссис Дэй на моё имя до сих пор не пришел.

– У тебя кризис. – говорит мне она с сочувствующей улыбкой. – После того, как мы с твоим папой расстались, у меня его не было. У меня была работа, и мне нужно было заботиться о тебе и Бруклин. Тебе нужно на чём-то сосредоточиться.

– Что же, напомни мне, что у меня нет ничего, ради чего стоило бы жить, почему бы и нет! Никаких детей, никакой работы, на которой можно было бы сосредоточиться, потому что карьера закрыта навечно. Отлично.

– Нет, – она сердито качает головой. – Пожалуйста, Мика, ни один мужчина не стоит этого, и ты можешь со всем справиться. Ты красивая и умная.

– Но я не хочу начинать всё заново, – вздыхаю я. – Я была счастлива, всё было удобно. Я не хочу встречаться с людьми и начинать всё с нуля. Я потеряла свой «хэппи-энд», – шмыгаю я носом.