Игра на эшафоте

– Не надо, – она коснулась его руки. – Живите, Георг, постарайтесь забыть старые чувства, на которые некому ответить. Простите меня за то, что я невольно внушила их вам. – Она всмотрелась в его черты, отмечая, что шрам хоть и изуродовал лицо, оно всё же осталось привлекательным.

Где-то послышался шум, Катрейна отшатнулась. Ей больше нечего сказать. Когда двери открылись, она шагнула к своим тюремщикам. Шестеро – не много ли на одну больную женщину? Двое стражников встали по обе стороны от неё, ещё четверо, включая барона Орланда, подошли к Георгу.

– Барон Георг Ворнхолм, по свидетельству королевского палача вы обвиняетесь в подделке показаний в пользу Катрейны Ривенхед, а следовательно, в содействии государственной измене. Также вам вменяется в вину подготовка её побега, в чём вы сами только что признались. Вы же помогли бежать вдове изменника Ульрика Холмкреста Сиэлле Ривенхед. Кроме того, вы сфабриковали ложные улики против принца Крисфена и принца Алексарха. По приказу Его Величества, вы арестованы и будете подвергнуты допросу королевским палачом!

Она заметила, как Георг бросился к ней. Руки стражей быстро его остановили. Катрейна потеряла сознание.

Глава 16. Последний акт

Самайя чувствовала, как кости скрипят от недостатка движения. Подвал она ненавидела, но Дим упрямо требовал оставаться здесь. Сколько оставаться? Полтора месяца она не могла помыться, постирать одежду, подышать свежим воздухом.

Вчера Дим не пришёл, сегодня прибыл чуть свет: проскользнул в проём и остановился. Самайя похолодела. Что-то случилось. Дим с порога бросил:

– Сегодня казнить королева Катрейна.

Оглушённая новостью Самайя села на ближайший бочонок вина, не сводя глаз с тёмного силуэта у двери.

– Почему?

– Все говорить, сьто она изменниса и убийса. У король есть письма…

– Письма?

– Письма и слова Холларда Ривенхеда. Король сделал приговор всера.

– Но… это же… невозможно… – Самайя лепетала слова в полной растерянности, пока Дим не встряхнул её. Слёзы покатились по щекам – Самайя не пыталась их вытереть. Дим терпеливо стоял рядом.

– Я должна быть там! – Самайя решила это внезапно, хотя отчётливо представляла, что её там ждёт. – Я должна пойти туда!

– Тебя поймать, – Дим покачал головой.

– Я пойду! – она вскочила на ноги и покачнулась. Кровь стучала в висках. Она оттолкнула Дима и бросилась к двери.

– Где будет казнь?

– На Волхидская плоссядь, – нехотя ответил Дим.

– Не вздумай мне мешать, – она вытащила кинжал, подаренный Димом.

– В моя страна смерть хозяина – горе для хоросий слуга. Королева хоросий хозяйка тебе, я не буду месять.

***

Вечером она съела ужин, от которого её стошнило, понос мучил Катрейну всю ночь, утром её накрыл приступ удушья. Потом были завтрак, к которому она не прикоснулась, молитва, утренний туалет – синее с красной каймой по подолу платье со шнуровкой, которая никак не поддавалась неуклюжей служанке, и жемчужное ожерелье, – снова молитва. Каждый новый шаг неумолимо приближал её к эшафоту. Она видела несколько казней, но сегодняшнюю она не увидит: это развлечение для других. Катрейна в последний раз оглядела мрачную камеру и вышла вслед за священником. Её долго вели по коридорам дворца, потом везли в закрытой карете по бывшей улице Святого Рагмира, и вот она оказалась на Волхидской площади, заполненной народом.

Утреннее солнце резало опухшие от слёз глаза. Катрейна старалась голову держать высоко, а спину прямо, хотя ноги подгибались от страха. Ещё чуть-чуть, уговаривала она себя, и всё кончится!

В сопровождении королевских стражников она шла вперёд, не глядя по сторонам. Она с трудом различала чьи-то лица, вместо одежды мелькали какие-то цветные пятна, вокруг стояла тишина. Как может быть так тихо в толпе? Или это сон? Мысль, что она проснётся и вновь пройдёт через этот ад, испугала её. Катрейна стиснула кулаки так, что ногти впились в кожу ладоней. Боль стала облегчением и предзнаменованием близкой гибели. Катрейна поднялась по ступенькам, подошла к плахе. Громадный палач стоял наготове, меч с широким плоским лезвием лежал рядом на помосте. Она заставила себя отвернуться и напоследок обвела взглядом толпу.

На трибуне для высоких гостей сидел её бывший муж – она не хотела его видеть. Кажется, Георг тоже там, – под конвоем. Жаль, что он погибнет ни за что, – нельзя спасти приговорённую к смерти самой Ледой. Катрейна удивилась: откуда всплыло имя древней скантской богини Судьбы? Леда однажды похитила камень Судьбы у бога невидимого мира мёртвых Селевруна; в расплату за него она посылала Селевруну всё новые жертвы, направляя их судьбу в нужное русло. Неужели Леда много лет назад выбрала её жертвой? За что?