Игра на минном поле

— Бек! Успокойся, а? Если мы получим приказ на преследование, то, во-первых, без Хакера нам его не осуществить, а во-вторых, преследуют того, кто уходит. А значит, выпустив колонну. Погоди немного. Как прояснится обстановка, тогда и свяжемся с Седым. А то вдруг Хатим изменит решение и завалит всю нашу делегацию во дворе дома?

— Сплюнь, как у вас говорят.

— Сплюнул бы, да во рту пересохло.

— Воды выпей!

— Я бы сейчас спирта накатил.

— Накатят нам всем, если делегацию упустим.

А в доме Джафара Хатим, взяв с собой шесть человек, вошел в комнату отдыха российской делегации. Включив свет, рявкнул:

— А ну подъем, шакалы.

Охранники разошлись по комнате, взяв делегатов на прицел автоматов.

Соловьев присел на край деревянной кровати:

— В чем дело, господин Хатим?

Приподнялись на постели и разбуженные генералы Домбовский, Окулин, старший лейтенант Шустов.

— В чем? — вскричал Хатим. — В том, что вы решили разыграть спектакль. Подписать документы, которые потом не стоили бы ничего, обещать все что угодно, лишь бы вернуться в свою проклятую Россию, а сюда прислать свой спецназ, дабы он начал охоту за мной.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, господин Хатим, — стараясь проявлять выдержку, произнес Соловьев, — мы приехали сюда, чтобы провести конструктивные переговоры.

— Мне доложили, что ваша разведка получила информацию о том, что я собираюсь обмануть вас. Что ж, надо отдать ей должное, она, как всегда, на высоте. Одного не учли ваши спецслужбы, что сейчас мы оснащены далеко не так, как в годы советской оккупации. Впрочем, и тогда наши системы связи превосходили ваши. Русская разведка сделала свое дело, но она опоздала. И теперь вы у меня в руках. Особенно меня радует в этой кардинально изменившейся обстановке то, что в делегацию включен генерал Окулин.

Хатим повернулся к начальнику Управления ракетно-артиллерийского вооружения Сухопутных войск ВС РФ:

— Да, да, Олег Викторович. Ведь именно вы занимались закладыванием секретных складов с вооружением и боеприпасами на случай нового наступления Талибана? В Генеральном штабе России служат умные люди. Еще в 2000-х годах они просчитали, что так называемые силы по поддержанию мира рано или поздно уйдут из Афганистана и вам придется формировать вооруженные силы для противостояния Талибану. Вот вы, Олег Викторович, и расскажете нам, где находятся эти склады. В обмен на сохранение жизни и предоставление свободы. Но только вы один. Насчет остальных господ мы еще поторгуемся с российским правительством. Но хватит разговоров, вам пять минут времени одеться, собраться и выйти во двор. Пять минут, и ни секунды больше. Мои люди поторопят и проводят вас.

— Куда вы нас собираетесь везти? — спросил Домбовский.

— А вот это, генерал, тайна. Но уверяю вас, туда, где русский спецназ вас не найдет. Время пошло.

В 0.30 колонна с боевикамии и захваченными ими делегатами покинула кишлак и поехала на восток.

Озбек схватился за спутниковую станцию:

— Седого вызывает Бек!

— Бек! Это Хакер, подожди немного, Седой вышел!

— Зови командира, Хакер, дело срочное и важное.

— Минуту.

Седов ответил через десять секунд:

— Слушаю тебя, Бек!

Турецкий капитан доложил о том, что произошло в Ак-Табазе.

Командир группы воскликнул:

— Этого нам как раз и не хватало. Видно, духи перехватили звонок Гранова.

— Командир, мы не могли отбить делегатов.

— Я все понимаю. Вы поступили правильно, что не засветились.

— Мы можем организовать преследование.

— В этом нет необходимости.

— Подгруппам вернуться в Кабул?

— Находитесь пока у Ак-Табаза. Мне надо определиться с планом дальнейших действий. Отбой, Бек!

— Отбой, Седой!

Валерий присел на край стола, Лерой посмотрел на него:

— Плохи дела, командир?

— Да уж могли быть и лучше. Ты представляешь, что начнется в Москве, когда мы сообщим о захвате делегации?

— Представляю!

— Нет, Хакер, этого ты и представить не можешь. У нас работают маяки?

Лерой бросил взгляд на монитор:

— Так точно. Они перемещаются на юго-восток.

— К Джелалабаду?

— В том направлении, но куда точно едут духи, на данный момент определить невозможно. Может быть, в Джелалабад, может, в Хайран, а возможно, в Чидар и даже Хардест, к границе с Пакистаном. Но если они покинут двухсоткилометровую зону, мы рискуем потерять их.

— Что значит — двухсоткилометровую зону?

— Это зона прямого контроля маяков из Кабула.

— Где граница этой зоны?

— Между Джелалабадом и Хайраном.

Седов проговорил:

— Хайран — большой кишлак на плато у Хайранского ущелья. Сложного ущелья. У тебя есть хоть какая-нибудь возможность расширить пределы этой зоны?

— Есть, но погрешность в определении места работы маяков составит километров двадцать.

— Неплохо. Двадцать километров туда, двадцать сюда, это получится приличная площадь. Да еще в горах. И насколько, выдерживая данную погрешность, ты увеличишь зону действия аппаратуры?

— Примерно еще на пятьдесят километров. Но предупреждаю: картинка окажется смазанной, и что-либо или кого-либо на ней увидеть будет невозможно. Хотя… черт побери… я же совсем забыл о программе Жана.

— И что дает эта программа?

— Она расширяет возможности компьютера.