Игра на повышение

Несколько раз взбешенные улорийские офицеры поднимали своих солдат в атаку, пытаясь настигнуть в ночном лесу хотя бы кого-то из вконец обнаглевших таридийцев. Но все было тщетно, каждый раз враги растворялись в ночи, словно бестелесные призраки, и хорошо еще, если атакующие при этом обходились без потерь.

В пятом часу утра улорийский король был окончательно разбужен очередной боевой тревогой. Правда, в этот раз в самом лагере все было спокойно, зато сзади, с той стороны, откуда армия Яноша пришла сегодня, раздавались звуки нешуточного боя. Едва слышный треск ружейных выстрелов с лихвой перекрывался грохотом артиллерии.

– Кажется, наши неуловимые ночные недоброжелатели всерьез навалились на фрадштадтцев! – с раздражением, к которому примешивалась изрядная доля злорадства, произнес улорийский государь.

– Похоже на то, мой король! – поддержал его маршал Браницкий, с таким упорством всматриваясь в еще густую ночную тьму, словно мог сквозь нее рассмотреть происходящее в нескольких километрах от них действо.

– Я могу послать туда своих парней! – заявил неслышно появившийся из темноты фон Рейбель таким тоном, словно хотел подчеркнуть, что только его парни способны исправить ситуацию.

– Не нужно, генерал, – ответил после минутных раздумий король, – пусть Немирич отправит назад по дороге кирасирский полк.

Янош прекрасно понял уловку главного наемника – уязвить своим тоном улорийцев, чтобы те сами бросились в бой, оставив в покое его солдат. Но он руководствовался в принятии решения совсем другими соображениями.

Вряд ли островитяне палят из пушек по чрезвычайно кусачим, но явно немногочисленным таридийским разведчикам. Скорее всего, их атакуют приличные по численности вражеские массы, хоть те же самые гусары, с налета которых начались неприятности сегодняшней ночи. Опять же, сомнительно, чтобы враг имел достаточно сил для противостояния мощному удару тяжелой кавалерии. Улорийские кирасиры сметут хоть пехоту, хоть легкую кавалерию, а применить пушки ночью, в лесу, да по внезапно появившейся конной массе просто невозможно.

Наличие засады Янош не допускал – численность противника не позволяет ему так распылять силы, а использование тех же рогулек является достаточно дорогостоящим удовольствием, способным доставить неудобства обеим сторонам. А если так, то по всякой логике от него должны ждать сначала разведку и только потом основную ударную силу. Вот враг и рассчитывает унести ноги между первым и вторым, но на этот раз получит сюрприз.

А если уж властелин Улории вынужден идти на помощь своим хитрым союзникам, то пусть это будут именно его личные воины, а не наемники. Помогут кирасиры фрадштадтцам или те сумеют отбиться сами, а должок перед Яношем у подданных короля Георга образуется. Так что Рейбель мог не волноваться, прибегать к услугам его наемников в данном случае король не собирался.

Весь лагерь с замиранием сердца ждал новостей от ушедших на помощь фрадштадтцам кавалеристов, и когда стрельба с той стороны сначала многократно усилилась, а спустя полчаса плавно прекратилась, уставшие и раздраженные бессонной ночью солдаты уже готовы были праздновать победу. Однако вскоре вернулись злые, потрепанные кирасиры, и по улорийскому стану поползли новые зловещие слухи.

– Восемьдесят семь человек! Я потерял восемьдесят семь человек! – возбужденно орал четверть часа спустя в королевской палатке полковник Богуслав Немирич. – И это еще счастье, что удалось быстро разобраться, когда фрадштадтские кирасиры выскочили нам навстречу! Потому что их потери за эту ночь превышают четыре сотни человек!

– Что с таридийцами! – мрачно осведомился король, уже догадываясь, что сейчас услышит.

– Ничего! – зло буркнул Немирич. – Они на эту битву не явились!

15

Моя временная ставка этой ночью располагалась в длинном овраге на краю леса, всего в нескольких километрах от места остановки на ночлег улорийской армии. Добрались мы сюда после успешной акции в Россоши уже ближе к ночи. Большая часть освобожденных из плена солдат были пехотинцами, потому после трехчасового отдыха я отправил их дальше – они мне понадобятся уже на том берегу Славицы. Почти вся кавалерия тоже ушла на следующую точку, оттуда им завтра придется перехватить вражескую армию у сегодняшней смены, чтобы следующие сутки виться вокруг супостата, словно назойливая мошкара. Здесь осталась только группа капитана Лукошкина, обложившая улорийский лагерь, да команда поручика Захарова, то же самое проделывающая с держащимся на некотором отдалении от основных сил фрадштадтским корпусом.

В этих ребятах я был уверен, так что остаток ночи рассчитывал посвятить здоровому сну, не переживая особо за собственную безопасность. Тем более что сам приучал своих солдат очень серьезно относиться к боевому охранению.