Игра на слух

Тарнгельм уставился на меня с плохо скрытым обожанием. Как чувствовал, что он клюнет… Сейчас уже пойдет разговор двух профессионалов!

— Знаешь, Джокер, ты не безнадежен… И как тебе такая работа показалась?

Я изобразил смущение:

— Совершенно новые ощущения. В плане Силы, конечно…

— Хорошо, — Тарнгельм хлопнул ладонью по столу. — Считай, что вы наняты. Но учти, дела будут очень жаркие.

— Не привыкать, — скромно ответил я. — А теперь, может, поговорим о деньгах?

— Харчи и амуниция — наши. На команду — полсотни двойных в месяц. Ну и, конечно, трофеи…

— По рукам, — мы церемонно обменялись рукопожатиями, и я доверительно сообщил:

— Такие вещи, вообще-то, решает Старшой, но на самом деле отряд веду я. Ну, спокойной ночи, Тарнгельм. С завтрашнего утра мы у тебя на службе.

Мы еще немного поулыбались друг другу, потом я вышел во влажную темень августовской ночи и двинулся к нашему костру. Отыскал я его не без труда — даже пришлось настраиваться на Дикса, как на радиомаяк.

Но кто ищет — тот всегда найдет, и через несколько минут я тяжело плюхнулся на землю у костра и сообщил:

— Порядок. С завтрашнего дня зачислены на довольствие. Только не обольщайтесь, это не финал — прощупывать нас еще будут ой-ой как.

— Это и так ясно, — пробурчал Хромой.

— Ну, если так… — я зевнул и принялся пристраивать под голову мешок.

— Да погоди ты! Подробности давай.

— Какие еще подробности? Если я у этого типа через пару дней правой рукой не стану, просто перестану себя уважать.

— Ловлю на слове, — ухмыльнулся Дикс. — А на что нас пустят?

— На колбасу, — предположила из темноты Ларико. Этот выпад я проигнорировал и откровенно признался:

— Шут его знает… Еще раз повторяю: порознь нигде не появляться, в особые симпатии к Братству не играть… И за всю музыку башляют полсотни в месяц, плюс корма.

— Вот и сунут куда потеплей, — буркнул Форгет. — Как задницей на сковородку.

— Везде-то он бывал, все-то он видал… — так. Заболеваю командирской болезнью — брюзжанием. — Ладно, так или иначе, с завтрашнего утра мы регулярное подразделение. А пока кто как, а я лично дрыхнуть собираюсь.

Ночь прошла без происшествий, хоть я и провел ее, как на иголках — не привык я вокруг себя Серых в большом количестве ощущать. К тому же какая-то чертовщинка в лагере явно творилась, разило нежитью и чуть ли не серой воняло — похоже, кому-то из будущих сослуживцев взбрело в голову поразмяться… Радует хотя бы то, что зондировать нас больше никто не пытался. И еще я пытался прикинуть, насколько мощно придется столкнуться с контрразведкой — и во сколько этапов будет эта сшибка проходить. Здесь — понятно, форпост, дыра — вояк вроде Тарнгельма всегда стараются подальше от штабов держать. А моя задача — пробиться вплотную к Воденвирту, да еще не в одиночку, а вытащить всю команду — замазаться кем-то вроде телохранителей, на худой конец военных советников. Можно подкинуть кой-какие технические идейки, закосив под изобретателя-самоучку, но, наверно, не стоит. Слава дурака-энтузиаста… Бр-р! Хуже и представить трудно! Следовательно, придется кой-какие карты открывать — например, то, что я Пришлый.

А вообще, ребята уже потихоньку начали обживаться в лагере — Малыш с Форгетом, несмотря на мое запрещение, с утра пораньше смотались на добычу — и нарыли два каравая хлеба, копченый козий окорок и бурдюк какой-то гнусной браги. Так что позавтракали, что называется, от пуза, а потом я велел дожидаться меня, а сам отправился побродить по лагерю и поглядеть, что тут к чему.

Судя по всему, отряд давно торчал на одном месте, и солдатня изнывала от скуки. Правда, северянам и метисам командиры скучать не давали и с утра пораньше выгнали их тренироваться с оружием. Какой-то ретивый офицерик, выйдя за пределы лагеря, упражнялся в стрельбе из пистолета. Выходило у него неважно. Полюбовавшись на его незадачи, я двинулся дальше.

Так, а вот уже другая картинка: вернулись не то разведчики, не то конный разъезд, трое ребят, по амуниции — северяне. Ничего, вроде бы, интересного… кроме одной рожи. И рожу эту, я как ни крути, уже видел. Нет уж, нечаянных встреч лучше избегать. Пойду-ка я от греха подальше…

Но где ж я все-таки этого типа видел? О, мать-перемать! Мы ж с ним вместе через ущелье Морока топали, это один из телохранителей Волчонка-покойника! И, помнится, в результате получилась заварушка, разрешившаяся в нашу с Диксом пользу, причем не без помощи Эрика. А этот телохранитель, сдается мне, тоже меня отразил и соображает, где это он меня видел… Нет, на фиг, на фиг! Не стоит дожидаться, пока он вспомнит… Я вообще просто мимо шел…

Повернувшись спиной к живописной группе, я двинулся дальше.

— Эй, стоять!

Окрики в спину меня нервируют только тогда, когда они ко мне относятся, а этот вопль безадресный. И вообще, внезапная глухота, знаете ли…