Игра на вылет

– Выпиваем. И, надеюсь, поужинаем. – Чарли не улыбнулась. Зик потянулся через стол и взял ее за руку. – У нас нет определенной программы, Шарлотта. Я сегодня снимал сцены в Чарлстоне и увидел по телевизору, что вы тоже здесь. Я большой ваш поклонник. По-моему, вы выдающаяся теннисистка, и, признаюсь, я читал о вас все, что мог найти. Поэтому я позвонил, чтобы узнать, смогу ли я встретиться с вами сегодня вечером. Черт возьми, не каждый вечер я могу сидеть напротив красивой женщины, которая к тому же очень талантлива!

Чарли с удивлением посмотрела на него.

– Серьезно? Вы ожидаете, я поверю? Сидеть напротив красивых женщин – ваша работа.

Зик поднял руки над головой, показывая, что сдается.

– Вы действительно хотите заставить меня сказать прямо?

– Что сказать прямо?

– Что у меня есть великий план заманить вас сегодня вечером в свою постель? Что я надеюсь, вы забудете на несколько часов о своем красавце бойфренде и простите мне наличие телохранителя и то, что, когда мы поедем обратно в гостиницу, за нами погонится не меньше шести сотен человек?

Чарли почувствовала, как сердце ухнуло в живот.

– Кажется, вы только что сказали это прямо.

– Неужели? – спросил Зик с лукавой улыбкой.

Никогда еще она не встречала настолько самоуверенного человека. В сравнении с мужчиной, сидящим напротив нее, Марко вдруг показался подростком. Она не ожидала, что в мире может существовать более прямолинейная категория мужчин, чем профессиональные спортсмены, но, очевидно, она мало общалась с кинозвездами.

Официантка принесла напитки. Чарли практически залпом выпила коктейль, Зик сделал глоток воды. Потом она вспомнила заголовки, мелькавшие в журналах несколько лет назад. Громкий развод со второй женой, родившей ему двух детей. Заявления о многочисленных изменах, которые она сделала в суде во время спора об опеке. Автокатастрофа на тихоокеанском побережье в четыре часа утра с участием «Мазератти» и двух красивых женщин. Судебное решение о тридцатидневном пребывании в реабилитационном центре «Промисиз» в Малибу. Слухи об оргиях с кокаином в особняке на Голливудских холмах. Женщина, которая умерла, похоже, от передозировки на одной из таких вечеринок – хотя отряд антикризисных менеджеров быстро обработал эту историю и представил иную версию: проблемы с сердцем. Алкоголь, наркотики, женщины – все это осталось позади то ли благодаря блестящей пиар-кампании, то ли благодаря реальным усилиям самого Зика изменить свою жизнь и получить право встречаться с детьми. В настоящий момент Зик пребывал на вершине славы, хотя и вел новый, сокрушительно скучный, чистый до скрипа образ жизни. О том, является ли этот переворот искренним или показным, были написаны горы статей, и каждую неделю оба лагеря представляли публике новые доказательства. Никто ничего не знал наверняка. Плевать – Зик Лейтон стоил того, чтобы о нем говорили.

– Раньше вам женщины не отказывали? – спросила Чарли с интересом – и с кокетством.

– Чаще, чем мне хотелось бы признавать. Надеюсь, вы не станете одной из них.

Когда официантка появилась вновь, Зик попросил ее рекомендаций относительно меню. Он вопросительно взглянул на Чарли, и она кивнула. Зик заказал еду для обоих. Хоть убей, Чарли не смогла бы вспомнить, что именно. А еще, когда позже ее пытала Пайпер, она не смогла вспомнить, о чем они говорили в течение следующих двух часов. Зик до слез рассмешил ее историей, в которой фигурировала его мать и одна не в меру преданная фанатка, потом выяснилось, что он ужасно боится летать на самолетах (об этом она нигде не читала). Зик с большим интересом и знанием дела задавал ей вопросы о теннисе, теннисных турне, плотном графике переездов одиннадцать месяцев в году и, выслушав ее ответы, задавал новые, еще более серьезные вопросы. Как ни странно, слова о том, что он является большим ее фанатом, не были лестью: Зик отлично разбирался в теннисе, знал всех теннисистов, внимательно следил за ее матчами. Чарли помнила из какой-то статьи, которую читала в «Пипл» или «Интертеймент уикли», что у Зика имеется личный корт в его доме в Лос-Анджелесе и он часто играет – ей показалось милым, что он не стал об этом упоминать. Зик не щеголял именами знаменитостей, с которым общался, промолчал даже о подробно освещенной в прессе прогулке вместе с Джорджем и Амаль Клуни по озеру Комо на шикарной яхте султана Брунея и не пытался впечатлить ее своим богатством.

Он смешил ее, внимательно слушал, скромно держался, и каким-то непонятным образом – хотя она не смогла бы толком объяснить этого ни себе, ни кому-либо еще – к тому времени, как они разделили на двоих порцию лимонного мороженого, Чарли забыла, что он знаменит. Забыла, что подростком она была в него влюблена. Забыла, что возле ресторана собралась огромная толпа, чтобы мельком его увидеть, и что она сидит рядом, пожалуй, с самым узнаваемым человеком из всех ныне живущих.

Наконец Зик посмотрел прямо ей в глаза и спросил:

– Может, поедем отсюда?