Игра на вымирание

Это меня устраивало. Окончательно обнаглев, я переместился ближе, оказавшись у самой границы освещенной зоны. От часового меня отделяло шагов двадцать, не больше. Я даже видел, как парень нервничает, до белых пальцев сжимая цевье укороченного автомата. Может быть, он психовал из-за прорыва периметра, а может, одолевали нехорошие предчувствия. Во всяком случае, когда я его вырубал, он даже успел дернуть предохранитель. И щелчок, и короткий вскрик утонули в вое сирен.

Внутрь я вошел, как и положено – через дверь, с помощью магнитного ключа. И сделал это очень быстро, парень за терминалом в дежурке даже не успел вытащить пистолет. Что мой «Глок» представляется ему много круче собственной пушки, я догадался по выражению его лица. Любой пистолет кажется очень серьезным, если тебе тыкают им в лоб. Пока вояка разглядывал черный зрачок ствола, я воспользовался трофейным электрошокером. Это было неспортивно, но работало на результат.

Элен определенно пошумела на славу, собрав вокруг себя максимум любопытных. Местные камеры обзора показывали именно то, что я ожидал увидеть: вокруг – никого. Все, кто мог, целеустремленно гонялись за террористами вдоль северного забора. Не взяли только двоих: унылого типа в будке у дальней лаборатории и пулеметчика на вышке. Еще одна будка, в которую я уже наведался, теперь пустовала. Таким образом, я поздравил себя с достойным прибытием и перешел к главной проблеме: как найти в большом комплексе небольшого мужика.

Судя по пульту, наблюдение в помещениях имелось, но этот очевидный способ я отмел сразу: поинтересоваться кодом доступа у разлегшегося на полу китайца не представлялось возможным. Магнитный ключ, на который я очень рассчитывал, доступа к управлению не давал. А других идей в запасе не имелось. Я задумчиво похлопал «Глоком» по ладони. Конечно, можно испытать судьбу, наугад вламываясь во все двери. Сначала в этом корпусе, затем в следующем… но хотелось нащупать более изящное решение.

Кроме изображений с внешних камер, на мониторах светился схематичный план помещений. Имелось два длинных коридора, куча больших и маленьких закутков, кое-где пояснительные надписи на китайском… Иероглифы оказались мне не по зубам, но кое-что умница Ковальски сообразить постарался.

– Лойд, есть информация, что делает Чирназе для китайцев?

– По официальному релизу биотехнологического центра – некие вживляемые кибернетические системы прямого нейроуправления. В Москве это может означать только новые разновидности инъекторов.

– Так, значит, не мутации и не лекарства… вообще не «химия»…

– Кое-какие понятные значки на схеме все-таки имелись. Я исключил лаборатории, помеченные иконками биологической и химической опасности. Далее, имплант – штука небольшая, для исследований футбольное поле не требуется. Значит, лаборатории центральной части не подходят – слишком просторные. Зато вдоль дальнего коридора имелось несколько компактных помещений. Предположим, Чирназе творит здесь, и в другой корпус бежать не требуется. Где можно держать ценного сотрудника, чтобы и с голоду не помер, и в лабораторию конвоировать недалеко? Правильно, напротив, в апартаментах вроде этих одинаковых квадратиков… хм, многовато их. А это что за точки по обе стороны от каждой двери? Красные, зеленые… Вряд ли сообразительный Ковальски сильно ошибется, если решит, что это обозначение блокировки. Больше всего красных точек снаружи, вдоль всего коридора. Ну это понятно, лаборатории и склады заперты до утренней смены. А вот что означают красные точки изнутри? Правильно, блокировки, не позволяющие разбежаться запертым ценным сотрудникам. Таким образом, имеем всего-то четыре помещения. Причем рядом имеется еще парочка таких же, но пустых. Если комендант комплекса не полный раздолбай, то логично предположить, что новых постояльцев он сажает последовательно, а не как бог на душу положит. Чирназе привезли всего день назад, на данный момент он наверняка самый «свежий» постоялец. И сидит бедолага… правильно, в секции Е-11, крайней из занятых. Что и требовалось доказать.

Насвистывая легкий мотивчик, я подпер наружную дверь креслом оператора и методично всадил в пульт полную обойму, подумал и добавил еще одну. Ковальски тактичный, Ковальски не станет беспокоить операторов системы безопасности ненужными сигналами из научного сектора. Перезарядив «Глок», я обогнул дымящееся крошево, прошествовал по левому коридору в сектор «Е» и, уже совершенно не стесняясь, расстрелял замок одиннадцатой двери. Хрупкий металлопластовый косяк рухнул, дверь со скрежетом распахнулась.

Если бы не отсутствие окон, помещение можно было принять за гостиничный номер средней паршивости. Желтые стены, два стула, торшер, кровать. Слева гардероб, справа – душ и туалет. Правда, письменный стол удобный, и терминал на нем последней модели, но в остальном – уныло.