Игра не для всех. Варяжское море. Воин (СИ)

А тогда Весея первой разглядела дозорную башню Выши — и она не ошиблась. Все мужчины на кнорре приналегли на весла, после чего судно еще более бойко пошло вперед; впрочем, несмотря на радость славянок и общий эмоциональный подъем, встретили нас далеко не столь радушно, как многие на то надеялись.

Однако на это были свои основания — прошлогодний набег приучил людей ждать беды от пришельцев. Как я позже узнал, оставшиеся в городке жители, схоронив погибших и перебедовав голодную зиму (а как еще, если часть запасов свеи забрали, а часть погибла в огне?), всерьез раздумывали над тем, чтобы покинуть поселение. Причем часть боеспособных мужчин, потерявших семьи, так и поступило, подавшись в Ладогу, а кто и в Новгород… В день же нашего прибытия вовсю звонил набатный колокол, а практически все население града высыпало на стены, взяв в руки луки и сулицы, да приготовившись бросать сверху камни, бревна, лить кипящее масло… Потому после того, как варяжская ладья и наш кнорр ткнулись в сходни, на берег сошли лишь названные сестры, я, да Горыня с Храбром. И каково же было мое удивленное, когда со стен раздалось недоверчивое:

— Ромей?! Так ты жив?!

И только после радостно завопило сразу несколько человек, признав в моих названных сестрах пропавших родственниц, с которыми уже давно успели проститься…

К моему вящему изумлению, меня опознал Добрыня, бывший в городке кем-то вроде старосты и одновременно военного вождя. Он заявил, что осенью я прибыл в Выши за пару дней до нападения на Дубны, точнее до момента выхода ополчения града на помощь соседям. Я тогда вроде как щедро заплатил за постой и снедь, потому мне выделили цельный пустующий сруб, так что… В принципе, ведь ничего и удивительного, учитывая, что Выши были точкой загрузки, где-то в глубине души я предполагал возможным, что проблем с «возвращением» не возникнет. Хотя был готов и к тому, что возникнут непонятки — но тут в качестве аргументации можно было сослаться на погибших жителей, давших в свое время мне приют перед самым набегом Сверкера. Кто — да разве же упомнишь? Столько месяцев прошло, а я гостевал всего одну ночь… Как бы то ни было, в момент признания все сложилось в мою пользу.

Узнав, что не менее половины викингов, разоривших град, нашли смерть в бою от рук пришедших со мной варягов, а ярла отправил в вальхаллу лично я, братья-славяне оказали нам самый радушный прием, закатив в нашу честь настоящий пир. И все было хорошо, пока не выяснилось, что из пяти десятков боеспособных мужей, владеющих оружием, более половины ушла на лыжах зимой в Ладогу. Кто-то собирался остаться в городе, кто-то планировал двинуть и далее, в Новгород — потеряв семьи и не имея возможности полноценно прокормиться, ушедшие из Вышей в сущности поступили единственно верно. Хотя в тоже время Весея и Дана например, не встретили никого из родных, что немало опечалило девушек… Оставшиеся же мужи и парни, хоть и хотели бы поквитаться со свеями, добив викингов Сверкера в их же логове, но в тоже время тужили расставаться с семьями. Да и по совести сказать, мало кто горел желанием сложить головы на чужбине, ответный набег — это не тоже самое, что сражаться за свой дом.

Готовность пойти со мной твердо высказало лишь пять мужей, кто потерял жен во время набега свеев. Но этого числа воинов было слишком мало, чтобы оправдать крюк и заплыв в Выши, и если честно, сия новость изначально меня оглушила.

Однако трудности, выпавшие на мою долю в погружениях «Великой Отечественной», закалили характер и приучили искать решения проблем, а не заниматься самобичеванием или хандрить. Я договорился со славянами, решившими участвовать в нашем походе — и выделил им кнорр, посадив на корабль также собственную дружину. В Выше остались лишь семейные ближники, чьи женам повезло больше, чем рыжей и ее сестренке — они как раз встретили своих родных. А вот все остальные бойцы отправились в Ладогу. С ними последовали и Весея с Даной — и в поисках родных, и убедить всех вдовцов, кого удастся найти, отправиться в наш поход. Ведь в сущности, именно тех, кто потерял семьи целиком, мне не хватало больше всего — они и самые мотивированные на месть, и возможная доля в добыче могла бы существенно облегчить их дальнейшее существование. А там кто знает — я, к примеру, надеялся, что большая часть выживших в боях согласится стать частью моей личной дружины.

Пока десяток воев ушел в Ладогу, оставшиеся варяги приняли участие в нескольких охотах, а кроме того, отпраздновали теперь уже настоящие венчания Храбра со Златой, и Горыни с Беляной. К слову, ближников по моему настоянию также полноценно крестили в местной церквушке, каким-то чудом уцелевшей при нападении Сверкера. Вчера как раз прошел второй день свадебного пира, так что пробуждение было не самым простым — и одновременно очень тревожным…