Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса

Второе стихотворение Хора Поэтов продолжает мысль первого и развивает ее дальше, подчеркивая, что божественное покровительство даровано им, чтобы они достойно воспели своих необычайных и высоких героев - Голубя и Феникс. Однако заголовок второго стихотворения выглядит так: "К прославленному рыцарю сэру Джону Солсбэри" {Джон Солсбэри был произведен в рыцари (то есть получил право именоваться "сэром") в июне 1601 г., следовательно, стихотворение написано не ранее этой даты.}. На этом основании некоторые исследователи предполагали, что образ Голубя аллегоризирует Джона Солсбэри. Но ни в одном из произведений сборника пока не удалось обнаружить присутствия этого джентльмена и его близких (в отличие от целомудренных Голубя и Феникс, чета Солсбэри дала жизнь не менее чем десяти отпрыскам). К содержанию книги, к трагической судьбе загадочной четы Джон Солсбэри явно не имеет прямого отношения. Поэтому другие ученые считают, что имя Солсбэри относится к приемам того самого "вуалирования" правды о Голубе и Феникс, о котором говорит ключевая фраза на титульном листе. Отметим - в начале книги Честер выражал надежду, что имя Солсбэри может защитить ее от любопытства и злоязычия толпы, цитатой же из Горация на шмуцтитуле поэты демонстрируют, что, обращаясь к этому имени, Муза оказывает сэру Джону высокую честь, приобщая его к бессмертию.

Хор Поэтов представляет "благороднейшему из умов" (или "благороднейшим из умов") свои гимны, порожденные живительной струей из источника поэтического вдохновения - источника муз. "Эта струя не похищена, не исчезла - ради вас Аполлон направил ее в наши умы, и теперь через наши перья она выливается здесь, в эти строки". Сначала поэты как будто бы обращаются к Солсбэри, но потом становится ясно, что их мысли и слова устремлены к честеровским героям - к обоим или к одному из них:

"Оцените наши стихи по их достоинствам

И по тому, во имя чего они созданы.

Никакая меркантильность не могла бы породить их,

Они не вступают в эти рабские ворота.

Только беззаветное служение, рожденное в нашем духе,

Подобающее вашим высоким заслугам,

И хитроумная фантазия, свободная, как само время,

Были крестными родителями этих строф,

В которых и доброжелатели, и завистники могут увидеть,

Что мы старались быть достойными и самих себя, и вас".

Весьма многозначительна и сама подпись под каждым из этих двух стихотворений - "Хор Поэтов". Мало того, что лучшие поэты Англии сочли необходимым присоединить к рыхлой поэме мало кому известного Честера свои произведения, посвященные его загадочным героям, скрытым за птичьими именами-масками. Их произведениям еще предшествуют гимны, исполненные целым поэтическим хором! Многозначительная подпись, торжественный тон обращения к самому Аполлону и музам, местоимение "мы", а также то обстоятельство, что эти обращения открывают вторую часть сборника, еще раз говорят о том, что за аллегорическими образами Голубя и Феникс скрываются обладатели необычных, выдающихся достоинств, платоническая чета, чья смерть глубоко потрясла поэтов, знавших о их тайном "служении Аполлону". Мир лишился лучшего украшения, оказывавшего высокое и очищающее влияние на все окружающее, и об этом поет Хор, не простой хор певчих, а Хор Поэтов, готовясь славить и оплакивать своих благородных друзей, поглощенных пламенем Аполлона.

Следующие два коротких (шесть и восемь строк) стихотворения, помещенные на одной странице, подписаны псевдонимом "Ignoto" ("Неизвестный"). Поэт под этим псевдонимом - активный участник сборника "Английский Геликон". В первом стихотворении, озаглавленном "The first" ("Первый [ая]"), образно выражается мысль об уникальности Феникс. "Как серебряный свод небес имеет только один глаз - солнце; и как ночь, которая скрывает облака - белую книгу неба, имеет только одну луну - дрожащий, слабый свет; как сердце имеет только одно глубокое чувство, так и в мире существует только один Феникс...". Второе стихотворение - "Горение" - прямо продолжает первое. Снова речь идет о Феникс, имя "Голубь" опять не упоминается. "Представим себе, что здесь сгорает это чудо дыхания, в святом праведном пламени, как Музыка, которая увлекает себя к смерти... Пламя, которое пожирает ее, питает другую жизнь. Ее драгоценный пепел наполняет необычайную живую урну".

Обратим внимание на "необычайную живую урну" - это явно то самое "Создание", о котором говорил Честер.

За стихотворениями Неизвестного следует шекспировская поэма, с которой начинается интерес ученых к честеровскому сборнику и которая известна миру как "The Phoenix and the Turtle" или в традиционном переводе на русский язык - "Феникс и Голубка". Об ошибочности такого перевода читатель уже знает, тем более после ознакомления с честеровской поэмой.