Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса

Меня восхищает научная капитальность работ И. Гилилова, его беспощадная к себе требовательность. Он не признаёт самых авторитетнейших авторитетов, если каждая их строка не проверена и перепроверена (и нередко находит фактические ошибки). Он старается всегда добираться до первоисточников, полагается только на достоверные факты, применяя для их исследования методы научной истории, литературоведения, книговедения и даже науки о бумаге и водяных знаках на ней. В этой книге И. Гилилов ограничился изложением лишь неоспоримо подтверждённого, отказавшись почти везде от рассказа о своих рабочих гипотезах, совсем небезосновательных, но ещё неопровержимыми фактами не подтверждённых. А жаль! Некоторые из этих гипотез могли бы сделать книгу ещё интереснее, помочь приобщить читателя к творческому процессу исследования.

Для меня большая честь писать это предисловие — книга И. Гилилова из тех, что остаются в мировой культуре надолго. Для убеждённости в этом оснований более чем достаточно. Перечислю важнейшие из содержащихся в книге открытий.

Установлена подлинная дата появления самой загадочной подписанной именем Шекспира поэмы «Феникс и Голубь» и поэтического сборника, в котором она была напечатана, идентифицированы её герои, разгаданы глубокий смысл этого потрясающего реквиема, связь с ним творчества Бена Джонсона, Джона Донна (знаменитая «Канонизация») и других поэтов и драматургов эпохи.

Исследована мистификация вокруг придворного шута Томаса Кориэта, которого и сегодня британские биографы продолжают — хотя и с некоторым недоумением — причислять к великим путешественникам.

Разгадана тайна Шекспира,, раскрыт уникальный феномен — невиданных масштабов розыгрыш, радикально обогащающий наши представления и о всей культуре елизаветинско-якобианской Англии, и о самой природе и возможностях человеческого духа.

Шекспировское наследие пополнилось несколькими десятками страниц великолепных стихов, которые теперь ждут своих издателей, читателей, исследователей, а у нас — переводчиков.

Явлены подлинные — доселе неизвестные — портреты главных создателей и вдохновителей шекспировского мифа.

Прочитав книгу, читатель сможет продолжить этот список, этот первый эскизный путеводитель по открывающейся нашим глазам новой Атлантиде. Для её дальнейшего освоения предстоит ещё многое сделать. Нужно время, чтобы неуничтожимую реальность истины осмыслили те, кто сделал из мифа ритуальную икону.

В моём предисловии к первому изданию «Игры» здесь следовала фраза: «Не буду предугадывать их реакцию на появление этой книги, на эти открытия». Сейчас уже можно писать об этой реакции как о состоявшемся факте. Реакция со стороны наших «защитников» традиции, пусть и не сразу, последовала — раздражённая, иногда гневная, даже яростная, с обвинениями автора в «антишекспиризме», ниспровергательстве и других смертных грехах. К сожалению, все эти выступления оставляют впечатление жалостливое, если не сказать жалкое. Ни один из ринувшихся в полемику «охранителей» не смог противопоставить концепции Гилилова что-либо научно-доказательное, подкреплённое фактами, глубоким знанием предмета.

Увы, я не был уникальным прозорливцем, когда писал: «Укоренившиеся верования обладают, как показывает исторический опыт, особой устойчивостью. С фактами трудно спорить, но неудобные факты можно просто игнорировать». Однако после появления книги И. Гилилова игнорировать само существование «шекспировского вопроса», как это делалось у нас десятилетиями, уже невозможно. Полемика — пусть пока и на таком явно не высшем уровне — всё-таки началась, и наше шекспироведение не будет больше маргинальным, сторонящимся важнейшей мировой дискуссии. Российский вклад в эту дискуссию обещает — и имеет теперь все основания —быть весомым.

Независимо от редакционных и издательских перипетий, от явных и тайных противодействий российских сторонников старой британской биографической традиции «Игра об Уильяме Шекспире» уже сейчас оказывает очевидное влияние на любые непредвзятые подходы к проблеме личности Шекспира, на биографические опусы о нём, на концепции издания шекспировского наследия, на исследования, посвящённые отдельным произведениям. Естественно, это относится и к их сценическим и экранным воплощениям.

Книга показала, что способна генерировать продуктивные идеи. Примером может служить издание «Уильям Шекспир. Лирика» (Москва, «Эксмо», 1999), составленное и прокомментированное Светланой Макуренковой. Включая в это издание сонеты, поэмы, поэтические монологи из пьес Шекспира, С. Макуренкова опирается на биографию Рэтленда, на творчество и судьбы «поэтов Бельвуарской долины», и именно благодаря этому поэтический мир Шекспира открывается читателю во многом по-новому, с невозможной ранее объёмностью и полнотой. Другой пример — трагедия Антона Маркова «Феникс», опубликованная в 2001 году в еженедельнике «Экран и сцена».