Игра окончена

- Привет, Надь. Ну как ты? – спрашивает Сергей, душевно сжимая ее тонкие пальцы.

- Как… - усмехается она. – Курорт почти, Сережа. Как обычно, все шикарно.

- София, мой стажер. Не возражаешь?

- Конечно, нет. Еще одно человеческое лицо в этом зоопарке.

- Не куришь?

- Бросила. Тошнит.

- Это хорошо.

- Ты полагаешь?

Еще одна усмешка Нади. Я пытаюсь отстраниться, но с каждой такой репликой и грустной улыбкой в бесцветных глазах мне становится нестерпимо жаль эту женщину. Я изучала ее дело и даже считала приговор суда слишком мягким, но в реальности все кажется совсем иным. Передо мной не мошенница и воровка, а человек, которого ничего не радует. Это страшно. Она моментально расцветает, когда Сергей говорит :

- Я был в Москве.

Глаза Нади оживают и начинают светиться. Но сразу же и бегают. Она озирается, словно за спиной конвой, а она собралась бежать.

- Покажи мне, - просит Надя. – Ты ведь снимал?

- Немного, - отвечает Сергей и достает из кармана телефон. Второй. Свой он сдал на посту.

Как ему удалось пронести еще один мобильный, я стараюсь не думать. Очевидно, это возможно благодаря знакомству с начальником. Стараюсь не представлять, что нам будет за нарушение правил. Кажется, это волнует только меня. Сергей вообще не нервничает, а Надя слишком захвачена видео и фото на кране мобильного.

- Боже, как выросли, - шепчет она, стирая слезы. – Светик так хорошо говорит. Я волновалась, что только слогами, а она… Слава богу.

Надя просматривает файлы несколько раз. Я невольно замечаю, что на фото девочки. Видимо, ее дочери. Сердце сжимается, глаза щиплет. Мне хочется убежать из тесной, тускло освещенной комнатушки, но я сжимаю кулаки и заставляю себя дышать ровно. Когда становится нестерпимо больно, все же встаю из-за стола, подхожу к грязном окну.

- Мама все еще против? – спрашивает Надя, возвращая Сергею мобильный.

- Я не спрашивал, Надь. Но по всей видимости, да.

- Она приезжала две недели назад. Вряд ли после этого что-то изменилось. Наверно, она права. Не стоит детям видеть меня такой. Здесь…

- Они скучают по тебе.

- Знаю.

- Но я не за этим приехал. Виктора нашли.

Надя вскакивает со стула и отходит к стене.

- Где? – спрашивает она сипло.

- В Турции, но уже доставлен в Москву. Не знаю, когда они с ним наиграются. Я отправил запрос и потребовал пересмотра, но быстро не будет.

- Ты думаешь, он что-то скажет?

- Ему придется.

- УДО?

- Пока рано говорить, но я надеюсь, что получится.

Надя сползает по стенке, закрывает глаза руками и плачет так горько, что я снова хочу бежать и не видеть ее, не слышать.

Она успокаивается очень быстро, как ни странно, вытирает слезы кулаками, принимает платок от Сережи и даже позволяет обнять себя.

- Я не должна надеяться, знаю, - тихо говорит она, еще всхлипывая. – У меня нет денег, Сереж. Совсем. Зачем ты продолжаешь?

- Ты сполна заплатила. И имеешь право надеяться… - он хмыкает и добавляет: – Ты же Надежда.

Надя смеется на этот раз весело и даже заразительно.

- Отвратительный каламбур, Бельский. Сразу видно, что в КВН тебя не взяли.

- Меня выгнали из команды, - смеется в ответ Сергей. – Много работал, прогуливал репетиции.

Я тоже улыбаюсь.

Они еще некоторое время обсуждают план действия, и Надя на глазах преображается. Я, словно импат, чувствую ее эмоции. От  равнодушия и смирения в начале встречи – к оптимизму и бодрости в конце.

- Вот еще, - говорит Сергей, доставая из папки с документами конверт. – Фото девочек.

 Надя снова обнимает его. На этот раз крепко и тепло.

- Спасибо, Сережа. Спасибо тебе за все.

Меня Надя тоже почему-то благодарит при прощании, хотя я вообще ничего не сделала и даже не сказала, только нашла для Сережи пару документов по ее делу, которые они долго перечитывали и отмечали важные нюансы.

Надю забирают на той же машине.  Нас провожают до КПП, возвращают телефоны, ключи от машины и другие вещи.

Я чувствую себя так странно. В горле до сих пор ком, слова не идут с языка. Еле-еле хватает сил, чтобы попрощаться и дойти до машины.

Почему-то собираюсь сесть за руль, но Сережа отодвигает меня.

- Ты. наверно, устал. Столько за рулем, - говорю я рассеянно, но уже иду к пассажирской двери.

- Ничего, - отвечает Бельский.

Мы едем обратно. Я столько всего хочу у него спросить, но смотрю в окно молча.

- Ты удивлена? – спрашивает Сергей сам.

Он словно читает мои мысли и дает зеленый свет для обсудить.

- Потрясена скорее, -  честно признаюсь я.

- Это заметно. Я специально взял тебя с собой. Иногда лучше увидеть дело изнури, а не судить по протоколам.

- Я не думала, что она такая.

- Какая?

- Нормальная, - уточняю я. – Мне казалось, она стерва. Столько денег мимо налогов и…

- Ты пропустила те страницы, где сказано о ее муже?

- Нет, но… - Я пожала плечами. – Все так говорят. Не знала, не видела. К тому же, они в разводе давно.

- Да, он настоял на разводе. Говорил, что так ее защитит. В итоге все оказалось совсем наоборот. Надя подписывала много бумаг, не глядя. Доверяла. А зря. Почти весь бизнес был записан на нее, она числилась учредителем и генеральным директором. Отвечала тоже за всех и за всех сидит.

Я снова сглотнула.