Игра Первых

Тьму пронзил вой. Жуткий, не затихающий, тянущийся на предельно высокой тоскливой ноте… Невозможно было поверить, что голос принадлежит Соне! К вою добавились выкрики, ругательства, всхлипывания… Звуки обрушились на Альку с грохотом лавины и внезапно стали затухать. Когда последняя рыдающая нота сорвалась с грани угасающего сознания, демон по имени Алейн вспомнил себя.

* * *

– Ты сгоришь, тварь!

– Кто-то мне угрожает?

– Будешь корчиться от боли, когда Свет начнёт оплавлять твой поганый образ!

– Ха! Уж не твой ли дружок это совершит?! Он уже на полпути в Войд!

– Нет, не он. Но его тебе не победить! Никогда! Ты – ничтожество, трусливое и вероломное. И запомни: скоро, очень скоро ты лишишься вечности! Будешь гореть, умоляя о пощаде!

– Ты, что ли, жалкое Алларово отродье, намереваешься лишить меня вечности?

– Нет, не я.

– Ха-ха! Значит, не он и не ты! Тогда кто же?

– Мы!

* * *

Тик-так, тик-так… Кроме мерного звука ходиков генеральской вдовы, всхлипываний из-под стола и резких порывов ветра, швырявших в оконные стёкла пригоршни дождя, ничто не нарушало тишину. Наконец Гагик встал:

– Кажется, перформанс закончился.

Натыкаясь на опрокинутые стулья и чёрт знает на что, хрустя подошвами по битому стеклу, он добрался до выключателя. По сравнению с ослепительным светом, на несколько мгновений заполнившим кухню, электрическое освещение казалось тусклой лучиной.

Гагик коротко глянул на пол и хрипло произнёс:

– Эд, вызывай «скорую» и полицию.

– Погоди… – затрясся Железный Феликс.

– Опять не видишь повода?! – заорал Гагик. – Разуй свои глаза и посмотри! Сюда!

Он ткнул пальцем в сползшую под стол Соню. Лена, скорчившись, всхлипывала возле сестры.

– И сюда! – Гагик указал на пол в центре кухни.

Парень, распростёртый на серой кафельной плитке, казалось, уткнулся лицом в колени неподвижной девушки. Справа от него густо алела громадная лужа. Марат вскрикнул.

– Можно мне выйти? – дрожащим голосом спросил Железный Феликс. – Не выношу вида крови.

– И я… – присоединился Жора.

– Можно, – нехорошо усмехнулся Гагик. – Давайте валите отсюда! Первым пусть выходит тот, кому эта сволочь пообещала приз за отличный выстрел!

Собравшиеся окаменели.

– Ну, что же вы? Избавьте свои нежные души от созерцания чужой крови. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, не так ли? Таис, найди нашатырь, вату, перекись, бинты. Эд, «скорую». И полицию.

– Что ты здесь раскомандовался? – проворчала Таис.

– Предпочитаешь, чтобы командовал твой маньяк?

– Почему, собственно, мой? – возмутилась «гетера». – Он обманул меня так же, как и всех вас, прикидываясь Алькиным парнем!

– Откуда он узнал, куда и когда прийти? – прищурился Гагик.

– Почем я знаю? – пожала плечами Таис. – Он ещё в клубе клеился к Альке, вот и выследил!

– Код, открывающий дверь в подъезд, он тоже выследил?

– С ним что делать-то? – Марат указывал на Лёшку.

– Перевернём и попробуем остановить кровотечение, – не очень уверенно ответил Гагик и приблизился к лежащим. – Эд, принеси из ванной полотенца. Надо постелить, а то больно лужа здоровая…

С помощью дрожащего Марата, Гагик и Эдик перевернули Лёшку на спину. У творческой личности зуб не попадал на зуб, будущего адвоката тоже колотила дрожь.

– Господи, кровищи-то сколько! – бормотал Марат. – К приезду «скорой» он будет трупом!

При этих словах Лёшкины ресницы дрогнули, и глаза открылись. Пару мгновений он смотрел в пространство, потом его взгляд сфокусировался на склонившихся над ним лицах.

– Не буду… трупом… – еле слышно сказал Лёшка. – Всё нормально…

Художник зашёлся истерическим смехом.

– Слава богу, живой! – облегчённо выдохнул Эдик.

– Что значит «нормально»?! – не мог успокоиться Марат. – Бредит, наверное, – предположил Гагик. – Задерите ему футболку.

Так и не набравший номера ни одной из экстренных служб, Эдик зажмурился и поднял окровавленный край.

– Вот это да! – присвистнул Гагик.

– Что там? – прошелестел Марат.

– Ничего! Ни единой царапины, хотя всё вымазано в крови!

Лёшка явно через силу повторил:

– Всё в порядке.

– Что это значит?! – воскликнул Гагик, окончательно сбитый с толку.

– Я не истолковываю приметы. – По Лёшкиным губам скользнула слабая улыбка.

– Это, что же… трюк? – потрясённо спросил Эд.

– Хорош валять дурака, гений! – разозлился Гагик. – Что был за свет?

– Перформанс.

– А где распорядитель перформанса? Сволочь в чёрной майке с черепом?!

– Спроси у Таис, – невнятно ответил Лёшка. – Я не сторож её гостям. Аля далеко?

– Мы тебя только что с неё сняли. Она в отключке.

– Я дала Соне понюхать ватку с нашатырем, и она при ходит в себя. – Лена протянула Марату смоченный в нашатырном спирте кусочек ваты. – Поднеси Але к носу. Ну, как? Действует?

Реакции не наблюдалось.

– Помогите мне подняться, – попросил ответственный гений.

Марат и Эдик протянули ему руки, и с третьей попытки Лёшке удалось встать. Правда, он едва опять не рухнул, но ребята подхватили с обеих сторон.

– Спасибо. Сейчас головокружение пройдёт…

Гагик, уложив на диванчик постанывающую Соню, оставил Лену хлопотать подле сестры и вернулся к Эду и Марату, которые по-прежнему поддерживали «трюкача».