Игра Первых

Гроза свирепствовала вовсю. Хлёсткие струи заливали глаза, грохот раскалывал небеса, исполосованные молниями. Конь мчался по хорошо знакомой дороге, вдоль поросших дубами холмов. Вдруг Бальдру показалось, что молния высветила рядом с одним из деревьев человеческую фигурку. Громкий оклик хозяина и сила натянутых поводьев заставили Серебристого встать на дыбы. Спрыгнув, юноша бросился к скорчившемуся человеку. Ещё одна молния ударила в дуб, расщепив дерево вдоль ствола. Левая часть вспыхнула свечой, правая начала рушиться.

В отчаянном прыжке Бальдр отшвырнул человека в сторону. Как раз вовремя, потому что через мгновение на месте, где тот закрывал руками голову, пылал громадный кусок древесины. Тревожно ржал Серебристый, призывая хозяина, а Бальдру никак не удавалось освободить ноги, придавленные упавшей частью ствола. Упираясь руками в землю, превращённую ливнем в жидкое месиво, он изо всех сил дёргался вперёд, а справа и слева от него сыпались искрящиеся ветви. Наконец удалось вырваться! Бальдр немного отполз и перевёл дух. Боли не чувствовалось, но от усталости он едва мог шевелиться. С трудом поднявшись, юноша добрёл до укутанной в тёмный плащ фигуры. Человек лежал без движения – по всей видимости, лишился чувств. Бальдр подтащил его к Серебристому и перекинул через холку.

Добравшись до дома, Бальдр передал слугам коня и спасённого человека и поплёлся к себе, мечтая как можно быстрее оказаться в постели. Мама сделала его неуязвимым, но не сочла нужным позаботиться о неутомимости. Едва он стянул мокрую грязную одежду, как в дверь постучали. Вошёл старый слуга и торжественно сообщил:

– Твоя невеста пришла в себя, господин.

Открыв рот, Бальдр недоумённо уставился на старика, пытаясь осознать поступившую информацию. Так и не поняв, пожал плечами:

– Рад слышать, а что с ней произошло?

– Ты доставил её в беспамятстве.

Юноша ошеломлённо сел на пол:

– Ты хочешь сказать, что человек, которого я привёз… – Твоя невеста, господин. Её переодели, напоили горячим мёдом, и она готова встретиться с тобой.

– Немедленно отправьте дочь Цепа в дом её отца!

– Но она желает тебя видеть.

– Я встречусь с ней завтра.

Наскоро смыв с себя грязь (на более тщательное мытьё уже не оставалось сил), Бальдр растёр тело и натянул сухие штаны. Надеть рубаху не успел, так как дверь снова распахнулась, и в палату ворвалась Найна.

– Мой спаситель! Я знала, что ты любишь меня! – Дева бросилась ему на шею.

С некоторым усилием Бальдр оторвал её руки от своих плеч:

– Что ты делала так далеко от Асгарда, Найна?

– Искала тебя! Когда ты умчался так поспешно, я места себе не находила. Подумала, что тебя оскорбили мои слова о твоей болезни.

– Довольно об этом, Найна! – поморщился Бальдр. – Я не гожусь тебе в мужья. Прости и забудь о сватовстве. Мама всё уладит с твоим отцом.

– Почему не годишься?! Ты же примчался, чтобы спасти меня!

Не зная, как быстрее положить конец этому разговору, Бальдр сказал:

– Найна, я понятия не имел, что это ты. И уехал из Асгарда вовсе не потому, что обиделся на тебя. А потому, что хотел увидеть женщину, которую любил.

На щеках невесты выступили красные пятна.

– Что ты такое говоришь, Бальдр?! Зачем же ты посватался ко мне?!

– К тебе посваталась мама. Я совершил ошибку, пойдя у неё на поводу.

– Почему же ты не посватался к своей любимой женщине?! – Рот Найны кривился, словно у неё разболелись зубы. – Не потому ли, что её не существует! Ты выдумал её только для того, чтобы унизить меня!

– Пожалуйста, Найна, уйди. Мне необходимо побыть одному. Прошу тебя…

– Все тебя считают добрым, Бальдр! Но это не так!

Блеснув слезами, дева выскочила за дверь. Объяснение с Найной исчерпало последние силы, и всё же Бальдр радовался, что ему хватило решимости открыть правду. За истёкший день дух его окреп, словно сдвинулся с груди чудовищный камень, и снова можно было дышать.

* * *

Сон был обычный, не видение. В видениях Бальдр только наблюдал, но сам не присутствовал, а в этом сне шёл по Идавелль-полю. Только любимое поле почему-то было покрыто не травой, а твёрдым, похожим на камень песком. Стояла ночь, бархат неба усыпали яркие звёзды. Из-за того, что его взор был устремлён к звёздам, Бальдр едва не натолкнулся на человека, сидевшего к нему спиной. Тот коротко оглянулся и жестом пригласил присаживаться напротив. Бальдр послушно опустился на песок.

– Я жду тебя? – спросил человек.

Голос показался Бальдру знакомым, несомненно, он слышал его много раз.

– Не знаю. А кого ты ждёшь?

– Сына царя. Твой отец – царь?

– Да. А тв ой?

– Бог.

Бальдр изумлённо воззрился на сидевшего напротив, но лицо незнакомца скрывал глубоко надвинутый капюшон. Больше странный человек ничего не добавил, и Бальдр решился спросить:

– Какой бог?

Человек откинул капюшон. Ему на плечи упали льняные волосы, в знакомых голубых глазах мелькнуло удивление, по знакомым губам скользнула улыбка. Это лицо Бальдр видел всякий раз, когда подходил к зеркалу!

– Разве ты не догадываешься какой? – удивился человек с лицом Бальдра, и сквозь его кожу проступило свечение.