Игра по чужим правилам

– Могу позвать Лену. – Ира с тревогой смотрела на Щукина. А тот упорно изучал потертость на обоях.

– Зови, кого хочешь.

– Приводи Лику.

– Зачем? – Слишком быстро отреагировал Щукин, словно ждал этих слов.

– Чтобы тебе веселее было.

– Или Парщикову?

Так! Метод наблюдения Митьки, видимо, успел всех достать.

– Она по нам разве не скучает? – тихо спросила Ира.

– А чего тут скучать? Один класс, другой. Те же люди.

– Как это – те же?

Лешка вдруг повернулся и оказался совсем близко от Иры.

– Люди одинаковые. Все.

Глаза у него были серые. Прозрачные. И смотрел он Ире куда-то в лоб. Словно ударить хотел. Примерялся. Место искал.

– С чего ты взял?

Осторожно отодвинулась. Вдруг и правда врежет? Раньше бил. Чего сейчас мелочиться?

– А вот так. Как будто бы ты особенная. Как все – дура. Придумала себе любовь и живешь с ней. А это не любовь. Это обыкновенная игра. Все играют. Любить не умеют. Бабочки эти! – Лешка замахнулся, но штора была слишком далеко. – Если тебе кто таких бабочек подарит – все, будешь носиться и кричать, что в тебя влюблены. Вам всем нужны подтверждения слов. Цветы не даришь – значит, не любишь. На 14 февраля – валентинку. На 8 Марта – подарок и цветы. День рождения – не забудь!

– Ты что завелся?

Лешка все сильнее клонился к Ире, прижимая ее к дивану.

– Что же получается – без цветов уже и не любовь?

– Я откуда знаю? – Очень хотелось сбежать.

– Не знаете, а лезете со своими условиями. Только использовать людей и можете.

Он резко выпрямился.

Морфо свалилась со шторы. Будь у нее нормальное крыло, она непременно долетела бы до Лешкиной головы – она ему явно симпатизировала.

– Никто тебя не использует. Не хочешь – не приходи.

– Почему же? Сама говоришь – будет весело.

Какие же нехорошие у него сейчас были глаза.

– Если тебе так сложно выполнять желания, то и не приставай со своими просьбами!

– Типа ты мне, я тебе? По-другому уже нельзя? Ты думаешь, я тебе помогал только потому, что ты за меня на педсовете заступилась? Неужели нельзя просто так с человеком поговорить? Мать тоже все зудит – приведи да приведи девочку, мол, хорошая. Что смотришь? Она про тебя!

– Если просто так прийти на день рождения нельзя, то получается – без обмена никуда! И велосипед дать просто так тяжело. И вообще – зачем ты притащился с Парщиковым, если тебе все на свете тяжело? – выкрикнула Ира, вскакивая на ноги.

Щукин и не думал обижаться на ее слова. Он вдруг улыбнулся.

– Да ладно тебе. Я пошутил. Все путем. Приду я на твой день рождения.

Лешка направился в прихожую. Морфо ползла за ним по ковру. Ира подобрала ее, пересадила обратно на штору. Как бы не затоптать тут кого. А еще бы хорошо поставить им блюдце с яблоками и апельсинами. На яркие предметы они должны прилететь сами.

– А ты, значит, все готова делать просто так? – Лешка стоял в дверях, топтал своими бутсами ковролин на полу.

– Не знаю. Но ведь можно как-то по-другому?

Взгляд у Щукина был выразительным. Он говорил: «Нельзя».

Уходя, Лешка шарахнул дверью, – бабочки вздрогнули.

И чего Щукин вдруг с ней разоткровенничался? Каникулы, надоело сидеть дома? Пока не забыла, отбила Саше эсэмэску: «11 ноября у меня день рождения. Приходи в гости. Ира». Сообщение улетело, пришел ответ, что с получением «задержка». Ну что же, задержка так задержка. Она подождет.

Ира немного посидела, глядя на прилипших к шторе бабочек. Все-таки они были инопланетянами. Какая нелегкая занесла их в наш скучный мир?

Вечером она спрятала бабочек в коробки. Успела до прихода сестры. А утром обнаружила, что вчера Митька не распаковал шестую коробку. В ней лежала черная бабочка с белым рисунком и длинной черной шпорой на нижнем крыле. Красный глазок рядом с отростком тускло смотрел в пустоту.

Парусник. Какой красивый. Так и не дождался свободы.

Глава седьмая Цвет ожидания

Записи на вырванных листочках: