Игра по фальшивым нотам

Она, нахмурившись, вникала в денежную систему магической Японии. Монеты были разных форм и размеров. Золотой рё был овальным и довольно толстым, он стоил два золотых кобана — по форме похожих на рё, но намного меньше. Цена японского рё составляла три галлеона. Что, в принципе, соответствовало их разнице в весе. Золотой рё весил пятнадцать грамм, а галлеон — пять с половиной. Золотой кобан можно было разменять на шестнадцать серебряных бу или тридцать два серебряных шу. Эти монеты были уже прямоугольными и отличались только толщиной. То есть один бу грубо был равен полутора сиклям, а один шу — двадцати пяти кнатам.

Самые низкие по номиналу, медные кан, вообще были круглыми и с вырезанным квадратиком в серединке. На шестнадцать кан можно было купить один шу.

Общая система улавливалась, но требовала запоминания.

Обменяв галлеоны на магические и маггловские деньги, Гермиона приобрела в торговом киоске туристическую карту Осаки и прошла в кабинку аппарации.

У японцев всё было круче, чем в Париже, и не пришлось задёргивать за собой шторку: просто стенки кабинки стали непрозрачными. Многие перед аппарацией переодеваются, в зависимости от того — куда собираются, так что в этом не было ничего удивительного.

Она развернула на полу карту и провела ритуал поиска. Затем сверилась с местами аппарации по буклету, выданному японским чиновником, и, сложив все вещи в свою безразмерную сумочку, переместилась в максимально приближённую к маггловскому спальному району точку.

Гермиона Грейнджер, бывшая Уизли, задумчиво шла по улицам незнакомого города чужой страны, размышляя, когда же всё пошло не так. Но она знала, когда у неё «открылись глаза» — в две тысячи восьмом, когда она родила Хьюго. А если быть совсем откровенной с собой, то «открыть глаза» ей помогла сотрудница больницы святого Мунго — юная Лора Митчел.

Магглорождённая девушка, закончила пять курсов Хогвартса и летом подрабатывала в Мунго. Гермиона легко сошлась с Лорой, приставленной к ней сиделкой, и уговорила ту продолжить обучение. В больнице она пролежала около трёх недель: Хьюго родился слабеньким, а у неё самой после родов были осложнения.

— Я читала все книги о Гарри Поттере много раз… И… Можно я кое–что спрошу?.. — покраснела Лора.

— Спроси, — улыбнулась Гермиона, гадая, что же так заинтересовало девушку.

— Почему вы вышли замуж за Рона Уизли? — выпалила Лора.

— Потому что люблю его, — улыбнулась она.

— Но… — её сиделка внимательно посмотрела и закусила губу. — Но, он вас не достоин! Простите, я не знакома лично с вашим мужем, но… В книгах он же полный кретин! А вы такая умная, интересная… Почему не Виктор Крамм? Почему не Гарри Поттер?

— Ох, милая, — засмеялась Гермиона, покачав головой, — по поводу Виктора и по поводу Гарри эти вопросы… Начиная с пятнадцати лет и похоже, что до старости мне это будут вспоминать. Но Рональда я очень люблю. Он — очень хороший.

— Простите, — Лора стала пунцовой. — Я… Вы меня извините, но… Я осмелилась… Я сомневалась, но всё же… Пожалуйста, посмотрите это.

Гермиона взяла несколько листков с результатами анализов, на которых значилось её имя. Буквы и цифры перед глазами скакали.

«В крови присутствуют остатки амортенции и подавляющих сознание зелий. Рекомендуется курс антиприворотной терапии», — наконец, смогла прочитать диагноз она.

Гермиона остановилась на перекрёстке, сверилась с картой и свернула направо. Да, Лора Митчел открыла ей глаза. Но для её же безопасности, она стёрла из сознания девушки тот разговор.

Потом была повторная проверка, тайный курс той самой терапии и разработка плана побега. Она копила деньги, откладывала из семейного бюджета и втайне от супруга подрабатывала.

Зачем Рону было это надо? Впрочем, и Гермиона скривилась от воспоминания о бывшем друге и муже, какая разница?! Некоторые проверки и её осторожные расспросы выяснили, что второй её друг — Гарри Поттер — либо знал, либо даже участвовал в том, чтобы она стала такой.

Ни к чему не стремилась, рожала детей, готовила, стирала, убирала. Вот она — жизнь волшебницы и героини магического мира — ничего не скажешь! Десять лет фальши, после которых единственное, что осталось хорошего — двое детей. Роза и Хьюго. Она не собиралась никому их отдавать! Она давно поняла, что надеяться в этом вопросе на Гарри бесполезно. Он давно не её друг. И Гарри Поттер будет на стороне Рона — своего «лучшего друга». При разводе у неё не было и тени шанса остаться с детьми. Она — магглорождённая. Рон — чистокровный маг, пусть и «предатель крови» — и знать бы, что это вообще обозначает!

Впрочем, в этом значении уже было слово «предатель», и Гермиона чувствовала себя преданной.

Гермиона сбежала за несколько дней до выборов, рассудив, что когда Поттер станет Министром, то так просто скрыться уже не выйдет.