Игра Подсказчика

Но Саймон слишком хорошо разбирался в огнестрельных ранах и понимал, что этому человеку конец. И действительно, через несколько мгновений злобный огонек в его глазах потух.

– Нужно идти, – сказал Бериш, беря Милу за руку и поднимая ее.

– Клавиатура компьютера, – произнесла Мила, вне себя от волнения.

Бериш не понял.

– Клавиатура для левши, а этот держал сигарету в правой руке.

Увидев числа в дневниках, она вспомнила то, что видела в кабинете священника, – и снова щекотка под самой шеей. Кем бы ни был этот ублюдок, его подослал Энигма.

На верхнем этаже послышались шаги. Бериш напрягся, готовый открыть огонь. Через окна первого этажа они увидели, как две фигуры спускаются по пожарной лестнице, бегут к автомобилю, припаркованному неподалеку, и исчезают без следа.

Мила не ошиблась: в доме был еще кто-то.

– Вот хрень! – выругался Саймон. Подобрал дневники с порога кладовки и сунул Миле в руки, еще окровавленные. Потом обозначил, что делать дальше:

– Садись в машину и поезжай ко мне домой.

– А мой пистолет?

– Оставь его здесь, я им займусь. – Потом оглядел труп и добавил: – И остальным тоже.

15

Она протерла руки влажными салфетками, которые нашла в бардачке. Но ей по-прежнему казалось, будто она вся испачкана кровью человека, которого застрелила. Поэтому, придя в квартиру Бериша, тут же встала под душ. Мылась долго, прибавив к горячей воде лишь чуть-чуть холодной: надеялась, что обжигающие струи приведут ее в чувство.

Мила Васкес всегда пыталась боль излечить болью.

Выйдя из ванной в купальном халате Саймона, первым делом она положила еды в плошку Хича. Потом нашла кое-что для себя, поскольку проголодалась. Хлеб в упаковке и маринованные овощи. Отнесла все это на диван.

Снаружи лил дождь.

Усевшись по-турецки, Мила принялась листать дневники Нормана Лута, в надежде, что числа наведут на какую-то мысль. Будто решаешь сложную математическую задачу, одно из тех невозможных уравнений, над какими ученые бьются всю жизнь.

Нет, мысленно возразила она. Это плод больного сознания убийцы. В этих цифрах нет никакой логики, только хаос и смерть. Единственное кредо Подсказчика.

Мила перестала что-либо понимать. Может быть, ответ кроется в других элементах, которые она вынесла из своего второго захода в «Запредел»: старая мебель, черная роза. Но она уже ни в чем не была уверена.

Бериш вернулся почти в полдень. Бросил на стул намокшее под дождем пальто и налил себе выпить.

– Все в порядке? – спросила Мила с некоторой опаской.

Полицейский сделал глоток, прежде чем ответить:

– Да, все в порядке.

Хич подошел к хозяину, почуяв непривычный запах от его одежды. Бериш отстранил пса, отвел его морду в сторону.

Мила не стала спрашивать, как он уничтожил следы их утреннего визита в дом каноника и как избавился от трупов оскопленного священника и незнакомца, который выдавал себя за отца Роя. Знала, что сыщик, столько лет проработав в полиции, всяко завязал в преступном мире знакомства, которые могут оказаться полезными в случае нужды. Но друг выглядел расстроенным, и это не нравилось ей.

– Что там в дневниках Лута? – спросил он, чтобы сменить тему.

Мила подняла тетрадку и пролистала страницы перед его глазами.

Бериш покачал головой.

– Это нам ни о чем не говорит… – заметил он.

– Если бы мы приблизились к разгадке тайны, то нашли бы новые координаты для входа в «Дубль».

– Значит, придется начинать все с начала…

– Почему? – С этим Мила не могла согласиться.

– Потому, что теперь мы вынуждены подвергнуть сомнению все, что сказал нам лжесвященник: солгал ли он, чтобы направить нас по ложному следу, или рассказал правду, которую отец Рой уже не мог нам поведать, поскольку давно мертв?

– Следует отталкиваться от фактов… А факты свидетельствуют, что Норман Лут сознался в преступлениях, приведя подробности в таком изобилии, потому что знал, – возразила Мила.

– Но его алиби действует, – заметил Бериш.

– Однако после того, как он покончил с собой, ни одна студентка не погибла.

Саймон одним глотком осушил бокал.

– Всему этому обязательно должно быть какое-то объяснение.

– Числа в дневниках понятны лишь больному сознанию безумца, но это, конечно, не простое совпадение, – с уверенностью заявила Мила. – В них – доказательство того, что Норман заходил в «Дубль» и, возможно, был знаком с Энигмой.

– Эти числа – еще не доказательство, – возразил Саймон, хотя ему и нелегко было опровергать ее слова. – Мы должны превратить их в доказательство…

– Но как? – Мила совсем пала духом.

– Продолжить расследование, – ответил Бериш чуть ли не с яростью. – Поискать там, где мы еще не искали, сунуть нос туда, докуда еще не добрались, покопаться в дерьме, в которое еще не наступали.

Мила ни разу не видела его таким ожесточенным.

– Мы условились считать, что имеем дело с серийным убийцей, если он убил по меньшей мере три раза одним и тем же способом. Но кто сказал, что это обязательно так? Мы приняли такое решение только потому, что узнаем о его существовании слишком поздно, тогда, когда он уже нанес удар. И тешим себя подсчетами, раз уж не смогли вовремя остановить его!